Криминальный симбиоз
Шрифт:
В одну из ночей, когда в зеленке вновь появился неугомонный снайпер, он подорвал тайную закладку и отошел ко сну с чувством исполненного долга. Тысяча оперенных «гвоздей» прошили зеленку насквозь, не оставляя никаких шансов стрелку на жизнь. Утром, когда солнце взошло над горами, Санников и Селезнев, осмотрели место взрыва. Три вооруженных трупа местных жителей валялись в тех поза, в которых их застала смерть. Валентин оценив обстановку, связался по рации с районным отделом, вызывая местных оперов на место подрыва. В какой-то миг он увидел, как пришедший
Откинув дела, Иван сунул фоторобот Санникова в стол и, закрыв кабинет, вышел на улицу. Внутри ныло сердце, а какой-то голодный «червь» тоски и меланхолии «пожирал» душу Ивана, требуя небольшой дозы коньяка или водки. Закурив, Селезнев, четко определил цель и уверенным шагом двинулся в сторону «Кулинарии». Залить кровоточащую рану «рябиной на коньяке» было не простым желанием, а нестерпимой нуждой. Санников был другом, и теперь Ивану приходилось делать свой выбор, который был не так уж прост.
Глава-28
По законам криминального жанра Валентин вместе с Сонькой на какое-то время лег на дно. Дело было не в том, что его лицо фигурировало в уголовном деле. Дело было в другом — Санников за время «охоты» на банкира Меера чертовски устал. Все его тело будто было разбито и каждое движение, каждое действие сопровождалось невиданными усилиями. Будто кто-то невидимый тянул его назад. Валентин очень остро чувствовал, что ему нужен был настоящий и длительный отдых на лоно природы вдали от цивилизации. Ему хотелось зарыться на целое лето куда-то в деревню, где не было ни снующих взад и вперед машин, ни сумасшедших людей которые только и хотели поймать его, чтобы придать суду и осудить на пожизненное заключение. Такие перспективы не нравились Валентину. Он понимал, что начудил за последние полгода столько, что этих приключений хватит ему на всю оставшуюся жизнь.
— Пора нам Сонечка, из Москвы сваливать на природу, — сказал он Винтовской. — Так хочу отдохнуть от этой суеты, от этого чертового криминала. Нет у меня больше сил, видеть эту столицу.
— А я жила бы здесь и жила до самой глубокой старости. Я Валек, ни чуть не устала, — сказала Сонька, примеряя очередную обнову. — Тут такие магазины! Столько всяких возможностей, для бизнеса и для жизни!
— Тебе Сонька, только тряпки на уму! Тебе плевать, что у нас МУР на хвосте. Если нас возьмут то будет нам срок до конца наших дней, — сказал Валентин, расхаживая по комнате взад и вперед, словно маятник.
— Ты Валек, мужик! Ты бывший мент тебе и искать выход. Как скажешь, так и будет! — сказала Сонька. — Я простая русская баба, которая идет за своим мужиком даже если он декабрист.
— Нам, нужно менять документы и валить за границу. Денег нам на первое время хватит, а там даст бог, свой бизнес организуем. Найдем самолет, и тогда наши проблемы будут сняты. Уйдем в подполье, чтобы нас менты из вида потеряли. — Сказал Валентин,
Надев на Валентина седой парик, усы и очки Сонька отложила расческу и повернув Валентина к зеркалу скрестила на груди руки.
— Ну, вот смотри.
Валентин уставился в зеркало, рассматривая свое отражение и поправив усы, сказал:
— Черт, да ты Сонька, мастер декоративного камуфляжа.
— Ну, это еще не потолок маскировки. Хотя тебе и так идет. Лет на шестьдесят пять смотришься.
— Бог мой, неужели я буду так выглядеть через двадцать лет? Я буду старый и никому не нужный импотент.
— Дурак, — сказала Сонька. — Давай собирайся, поедем куда ты хотел.
Валентин достал телефон и набрав номер позвонил продвцу.
— Алло, Владимир? Я по объявлению вам звоню. Вы еще не продали машину? Я смотрел в интернете мне подходит ваша модель, — сказал Санников. — Я с женой буду через час.
— Ха, с женой, — переспросила Сонька, ехидно улыбаясь. — Это когда ты жениться успел?
— Ну, так наверное уже пора, — ответил Валентин, пряча телефон. — Хватит гулять.
— Так ты, мне делаешь предложение, — спросила Сонька.
— Я сейчас еду покупать машину, а вопрос женитьбы будем решать в деревне. Хочу венчаться с тобой в церкви. Хочу, чтобы батюшка благословил нас с тобой, чтобы нам благоволила фортуна и господняя защита.
Сонька достав платок, вытерла повлажневшие глаза и сказала:
— Все — таки ты Валек, скотина. Как был ментом, так ментом и остался. Зачем ты, так со мной я же тебе дура верю? Я же влюбилась в тебя…
Валентин обнял Соньку и нежно поцеловал её в шею. Она глубоко вздохнула и с такой силой прижалась к Санникову, что он почувствовал, что хочет ее.
— Нет, нет и нет, только не сейчас! Я договорился с человеком. Через час мы должны быть в районе метро Войковская. Вот купим машину и вечером устроим себе романтический ужин.
Уже через полтора часа Валентин сидел внутри нафаршированного «Хантера» и радовался покупке. Сонька сидела рядом на сиденье, сделав недовольную физиономию.
— Ты говорил мы машину едем покупать, — спросила она его. — А это что?
— Это Соня, «Хантер».
— Это ментовский УАЗик, а не машина. Я думала, мы купим «Лексус», а ты кучу денег потратил на этот гребаный совдеповский броневик.
— Эх, Соня, Соня. Тут движок стоит двести сорок лошадиных сил. Колеса вон какие. Салон натуральной кожей обтянут. Да у него проходимость лучше всякого «Лексуса». Машина тюнингованная. Самоблокирующиеся дифференциалы. Коробка пятиступенчатая. Это не машина-это настоящий зверь! Да к тому же не надо получать номера, чтобы светить себя лишний раз.
— Я Валентин, не понимаю. Я думала мы поедем с комфортом. А мы…
Валентин завел машину и услышал, как под капотом зашевелился табун в двести пятьдесят лошадей.