Криминология. Теория, история, эмпирическая база, социальный контроль

Гилинский Яков Ильич

Питание

Расчетная стоимость минимальной нормы питания на одного осужденного в первом полугодии 1998 г. составляла 225 руб. в месяц, из бюджета было реально профинансировано 142 руб. в месяц, к середине года расходы сократили до 22 руб. в месяц… Из беседы с зам. министра юстиции Ю. И. Калининым: «У нас на питание одного заключенного в сутки из бюджета всего 67 копеек выделяется». Из рассказов и писем заключенных: «Собак так не кормят, как нас», «Здесь нас морят специально – это же и есть самая главная несправедливость, что меня как животное какое-то морят голодом специально». В 2001 г. предполагалось финансирование питания на одного заключенного из расчета 22 руб., но фактически сумма не превышала 15–17 руб. на человека.

Санитарно-гигиенические условия в местах лишения свободы ниже всякой критики. Это, прежде всего, относится к следственным изоляторам (СИЗО), но в значительной степени и к колониям (ИК, ВК). В СИЗО переполненность камер, духота, недостаток кислорода и при всем этом – «питание» и «туалет» (так

называемая «параша») в том же помещении. Предоставим слово сторонним наблюдателям (из отечественных правозащитных организаций и международных органов): «Открывается дверь тюремной камеры – и шибает оттуда горячим зловонием. Страшно входить в это логово, где мгла и с потолка свисает темное тряпье (это арестантское белье)», «Через сильно зарешеченное окно свет почти не поступает… Кажется, что мухи и сигаретные бычки повсюду, и нет почти никакого движения воздуха», «При входе в общую камеру в лицо ударяет волна удушливого, тяжелого и зловонного газа с запахом пота, мочи и испражнений… Кормят заключенных в камере, и в камере же они испражняются». Ежегодно летом в ряде СИЗО заключенные умирают от кислородного голодания и тепловых ударов. Из письма женщины, отбывающей наказание в одной из ИК: «Канализации здесь нет… По сути летом мы живем со всех сторон окруженные «благовониями» и мухами… Зимой постоянные перебои с ассенизаторскими машинами… Ямы [ассенизационные. – Я. Г.] переполняются, закрывают баню, прачку, умывальники и туалеты в секциях. О какой чистоте и элементарной гигиене можно вести речь?».

Объективности ради следует заметить, что к 2003 г. ситуация изменилась к лучшему, но продолжает оставаться тяжелой.

Заболеваемость

На 1 января 1999 г. в пенитенциарных учреждениях системы ГУИН МЮ находились свыше 2,3 тыс. ВИЧ-инфицированных, 92 тыс. больных активной формой туберкулеза. Туберкулез – одна из страшных проблем современной российской тюрьмы. Ежегодно около 30 тыс. туберкулезных больных поступают в СИЗО, 35–40 тыс. осужденных вновь заболевают туберкулезом. При этом отсутствуют нормальные условия содержания таких больных, необходимое питание, а потребность в лекарствах и медицинском оборудовании обеспечивается лишь на 20–25 %. Некоторые обобщенные данные о заболеваемости и смертности от туберкулеза представлены в табл. 16.4. [749]

749

Материалы к слушаниям… С. 11; Положение заключенных в современной России. С. 147, 173–189.

По данным ФСИН, за последние годы ситуация начала улучшаться. Так, в 2006 г. по сравнению с 2001 г. количество больных активной формой туберкулеза снизилось в два раза, заболеваемость уменьшилась в 2,5 раза, смертность – в 3,8 раза. [750] Однако, по данным международных организаций, рост больных туберкулезом продолжался по крайней мере до 2004 г., а рост ВИЧ-инфицированных с 1998 по 2003 г. был более, чем в 40 раз. [751] На 1 января 2007 г. общее число ВИЧ-инфицированных в пенитенциарных учреждениях составило более 39 тыс. человек. [752]

750

Неволя. 2007. № 12. С. 30.

751

Положение заключенных… С. 147.

752

Неволя. 2007. № 11. С. 34.

Согласно справке начальника Медицинского управления ГУИН (март 1999) «по причине нехватки мест в специализированных противотуберкулезных учреждениях примерно 15 тыс. туберкулезных больных содержится в изолированных участках ИУ, а около 2 тыс. – среди здоровых осужденных. Практически полностью прекращено проведение плановых хирургических операций, неуклонно растут показатели заболеваемости, смертности и инвалидизации осужденных. Оснащение медицинской техникой и оборудованием не превышает 15 % от необходимого».

В пенитенциарных учреждениях России развивается практически неизлечимая лекарственно-устойчивая форма туберкулеза (ЛУ ТБ), ею уже заражены 20 тыс. заключенных. В связи с миллионным контингентом заключенных и высочайшим уровнем их на 100 тыс. населения, а также быстротой распространения ЛУ ТБ, страна оказалась основным источником распространения этого заболевания в мире, что давно уже беспокоит мировую общественность. [753]

Пытки

753

См.: Положение заключенных в современной России. С. 147, 72–81; Приговоренные к смерти? Проблема туберкулеза в тюрьмах Восточной Европы и Центральной Азии. М., 2001.

Во-первых, сами условия нахождения в СИЗО, а то и в ИК носят пыточный характер (о чем прямо говорил начальник ГУИН МВД РФ, а затем ГУИН МЮ и ФСИН генерал Ю. Калинин: «Условия в наших следственных изоляторах по международным нормам можно квалифицировать как пытки. Это лишение сна, воздуха, пространства»).

Во-вторых, пытки имеют место как для получения «признательных показаний» от

подследственных в СИЗО, так и для наказания «злостных нарушителей режима» в ИК. Как уже отмечалось, незаконным физическим воздействием в отношении задержанных грешат сотрудники различных служб милиции. Не представляет исключения персонал пенитенциарных учреждений. В СИЗО имеются так называемые «пресс-хаты» – камеры, в которые помещают подследственных, не признающих свою вину, и где роль палачей выполняют другие заключенные, разумеется, за определенные льготы. [754] Печальную известность приобрели «Белые Лебеди» – пыточные колонии, куда направляются «злостные нарушители режима» из других ИК. Факты пыток многократно зафиксированы в прорвавшихся на волю жалобах заключенных, представителями отечественных и международных правозащитных организаций. Некоторые виды пыток распространены в различных регионах России и подробно описаны в прессе («слоник» – применение противогаза с прерыванием дыхания, «ласточка» – растяжка на веревках, «распятие Христа» – название говорит за себя, «конвертик» – пытаемого складывают как конверт для отправки, «смерть Бонивура»). Пытки стали повседневной практикой, заставившей «Общую газету» в конце 90-х гг. открыть постоянную рубрику «Пытки как будни России» (в последнее время эта рубрика исчезла, что вовсе не означает прекращения самих пыток…). [755]

754

См., например, о пыточной камере № 721 Петербургского СИЗО // Распятие в «Крестах»-2 // Час Пик. 1998. 4 марта.

755

См. также: Пытки в России: «Этот ад, придуманный людьми». Лондон: Международная Амнистия, апрель 1997.

Надо ли напоминать, что применение пыток противоречит Всеобщей декларации прав человека (ст. 5), Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания, Европейской конвенции о защите прав человека (ст. 3), Конституции Российской Федерации (ст. 21) и само признается уголовным преступлением (ст. 302 УК РФ)?

В результате нашего исследования применения пыток в пяти регионах России (Санкт-Петербург, Псковская, Нижегородская, Читинская области и Республика Коми) в 2004–2005 гг. было установлено, что если среди населения этих регионов подвергались пыткам со стороны сотрудников правоохранительных органов в течение года 3,4–4,6 % жителей, то среди осужденных к лишению свободы еще до приговора суда пыткам подвергались 40–60 % обвиняемых. [756]

756

Социология насилия. Произвол правоохранительных органов глазами граждан. Н. Новгород, 2007; Гилинский Я. И. Социология о пытках в современной России // Неволя. 2006. № 10. С. 19–28.

Тюремная субкультура

Когда общество или государство в той или иной форме отвергает или дискриминирует какую-либо группу населения, та образует субкультуру со своими ценностями, нормами, языком (жаргон, сленг), традициями, образом жизни. Интеграция субкультурных групп является следствием давления социального контроля и по степени обратно пропорциональна ему. Вот почему чем терпимее, тем более открыто общество, тем менее «злостны» его субкультуры. Описанные выше условия отбывания наказания в пенитенциарных учреждениях не могут не стимулировать формирование тюремной субкультуры. [757]

757

Гилинский Я. И. Субкультура за решеткой // Советская этнография. 1990. № 2. С. 100–103.

За много десятилетий в отечественных пенитенциарных учреждениях сложилась достаточно устойчивая субкультура со своей иерархией (наиболее четко выраженной в мужской «зоне»), нормами («воровской закон», современные «понятия»), языком («блатная феня»). Как любая культура, тюремная субкультура со временем изменяется. Остановимся кратко на сложившейся структуре мужского контингента заключенных.

Во-первых, это неформальные лидирующие группы («воры», «блатные», «черная масть»). По данным Г. Хохрякова, в 90-е гг. они составляли 5–18 % заключенных. В этой группе (касте) есть свой лидер – «пахан», «авторитет». «Блатные – это реальная власть на некоторых зонах ["черных". – Я. Г.], власть, которая борется с властью официальной, т. е. с администрацией зоны. Кроме власти, блатные имеют привилегии: право не работать, право оставлять себе из общака все, что сочтут нужным. У блатных есть и обязанности. Правильный пахан обязан следить за тем, чтобы зона «грелась», т. е. получала нелегальными путями продукты, чай, табак, водку, одежду. Он обязан также решать споры, возникающие между другими заключенными, и вообще не допускать никаких стычек между ними, следить за тем, чтобы никто не был несправедливо наказан, обижен, обделен». [758]

758

Абрамкин В., Чижов Ю. Как выжить в советской тюрьме: В помощь узнику. Красноярск, 1992. С. 98.