Кристалл огня
Шрифт:
– Возможно, завтра.
Мариссу охватило смятение. У них есть только одна ночь, чтобы разработать план. И ей надо узнать как можно больше об этой крепости в горах, чтобы найти способ убежать отсюда.
Пусть Кандра считает, что Фирокс освободит их после того, как они сделают свое дело. Любя сестру, Марисса всегда знала, что слишком мягкая и деликатная Кандра будет только помехой для осуществления ее планов. Так что улаживать все предстоит ей самой, равно как и заботиться о безопасности сестры. Лишь так им удастся
– Ты знаешь еще какой-нибудь выход отсюда, кроме того, что в пещере на склоне? – спросила Марисса.
Кандра задумалась:
– Однажды охранники упомянули при мне о другом выходе – через туннель из главной залы.
Марисса вспомнила не менее пяти, а то и шести туннелей, ведущих из залы.
– Какой именно, Кандра? Мне надо точно знать это!
– Послушай, ты говоришь так, словно я здесь свободно разгуливала.
Марисса смутилась. Неужели она дошла до того, что упрекает сестру? И как, во имя всего святого, им обрести свободу, если для этого предстоит изучить все туннели? Ладно, здесь наверняка есть еще один выход – только бы найти его.
– А ты слышала что-нибудь о том, сколько здесь стражников и где они все размещаются?
Кандра покачала головой:
– Они при мне почти не разговаривали. – Она грустно посмотрела на Мариссу. – Я для тебя плохая помощница, правда?
– Не огорчайся, мы что-нибудь придумаем.
– Прости меня, Марисса, я всегда перекладывала на тебя ответственность.
– Да, прежде так и было, – подтвердила ее сестра. – Думаю, если бы меня не изгнали, ничего не изменилось бы.
Сестры обменялись понимающими взглядами.
– Когда тебя изгнали, ты унесла с собой часть моей души. Ах, Марисса, я так давно не обнимала тебя! – воскликнула Кандра, прижавшись к сестре. – Я очень тревожилась за тебя, хотя ты и дала мне вскоре знать, что у содалиток тебе не грозит опасность. Но ты жила в моем сердце вплоть до того дня, когда Фирокс похитил меня. – Она погрузилась в воспоминания: – Кажется, он провез меня по всей Империи, прежде чем вернулся на Мораку. При нем был какой-то странный камень в шкатулке, которым он пытал старика, не пожелавшего помочь ему.
– Ты была с Фироксом, когда он нанес визит лорду Ардейну?
– Не знаю, как звали того старика, я не заходила к нему. Но после того, как Фирокс вышел от него, старик начал стонать и кричать. Потом мы покинули это место. Фирокс привез меня сюда и сказал, что мне придется побыть здесь, пока кое-кто не появится.
– Видимо, он имел в виду нас.
– Скорее всего.
Девушки вздрогнули, когда дверь открылась. На пороге стоял Фирокс, цинично усмехаясь.
– Пойдем, Марисса, – сказал он. – Ты провела здесь достаточно времени. Теперь пора поговорить. Сестру ты увидишь завтра.
– Пожалуйста, господин, – взмолилась Кандра. – Почему ей нельзя провести эту ночь со мной? У нас было так мало времени…
– Пойдем,
Марисса направилась к двери:
– Повинуюсь вашему приказу, мой господин.
– Не смейся надо мной!
Она ответила ему иронической улыбкой и пошла в туннель. Но, когда она двинулась к главной зале, Фирокс схватил ее за руку и рывком остановил.
– Пора поговорить, моя маленькая госпожа, – холодно сказал он и повел ее в противоположном направлении. – Ведь нам надо многое обсудить.
Марисса подумала, не стоит ли попытаться сейчас же оглушить его, но, бросив быстрый взгляд на стражников, стоявших вдоль коридора на одинаковом расстоянии, отказалась от этой затеи. Уж лучше прикинуться покорной и выиграть время, решила она. Стиснув зубы, Марисса позволила Фироксу привести ее в другое помещение.
Комната, в которой они оказались, приятно удивила ее. Перед горящим камином стояли диван и два кресла. Стены были покрыты гобеленами, как в будуаре. У одной из них стоял низкий резной шкафчик, а на нем поднос с несколькими чашами, большим сосудом и вазой с фруктами и ягодами.
Фирокс жестом пригласил Мариссу присесть, а сам подошел к шкафчику:
– Отведаешь мораканского эля? Я предпочитаю его любому вину.
Марисса покачала головой:
– Нет, не хочу.
Ощутив странный приторный запах, она огляделась и увидела жаровню: над тлеющими в ней углями медленно поднимался дымок от курений. «Мне воскурили фимиам, – подумала она. – Но что это за аромат – может, что-то дурманящее, воздействующее на сознание или, еще хуже, на чувства?»
При мысли об этом она побледнела. О боги, этого ей не вынести!
Марисса повернулась к Фироксу.
– Что это за зелье? – строго спросила она. – Если надеешься одурманить меня…
– Успокойся, госпожа, – тихо ответил он. – Это обычный аромат, заглушающий запах сырости.
– Тогда избавь меня от этого!
Фирокс, усмехнувшись, подошел к жаровне и плеснул в нее немного эля из своей чаши. Угли зашипели и погасли, аромат постепенно исчез.
– Ты довольна? – спросил он.
Марисса кивнула.
Фирокс сел в кресло напротив нее, сделал глоток из чаши и посмотрел на девушку.
Мариссе показалось, что стены начали сдвигаться, а воздух в комнате сгустился. Напряжение росло, но она сидела с непроницаемым выражением лица. Ее руки, лежащие на коленях, невольно сжались в кулаки.
«Он изучает меня, как подопытное животное, – с гневом подумала девушка, – а мне приходится только выжидать, когда Фирокс нанесет первый удар, а затем парировать его». Воинский инстинкт предельно обострился, Марисса готовилась к схватке, но атака Фирокса оказалась столь неожиданной, что девушка ощутила полную беззащитность.