Кристальный шторм

Родес Морган

– Ты был воришкой, - взгляд короля помрачнел. – Принц крови не имеет права воровать в оранийском дворце – вообще нигде! И слава Богине, что я остановил тебя и не позволил случиться этому позору!

– Семь! – Магнус почти кричал, и горло его будто бы горело огнём. – Я был ребёнком, ребёнком, что просто ошибся – оно красиво блестело и так бы украсило мой серый, отвратительный, холодный дворец! А кто б узнал, что именно я взял этот кинжал? Да и есть ли разница?!

– Я знал, - голос короля больше походил на змеиное шипение. – Кинжал, что ты пытался утащить, принадлежал Елене. Конечно, я узнал бы – потому

что это я подарил ей его, будучи глупым мальчишкой, которому приглянулась хорошенькая девица. И она не выбросила его, он стал её вечным заветом нашей бесконечной разлуки! А теперь он сверкал в твоих руках, когда уже шесть лет прошло с мгновения её смерти. Разве я думал? Я просто делал то, что должен был сделать! То, что подсказывало мне сердце.

Магнус не сумел ответить. Ведь уже столько лет прошло – разве можно отозваться столь быстро?

– Это ни на мгновение тебя не оправдывает.

– Разумеется, нет.

Магнус отвернулся от короля и попытался перевести внимание на что-нибудь другое. Мир ведь живёт, верно? Кто-то тащил грязную посуду, какой-то мужчина чесал свой огромный волосатый живот, а девица кокетливо улыбалась матросу. Музыканты там, в далёком углу, играли весёлую мелодию, много людей подошло поближе к ним, и зал то и дело взрывался аплодисментами. А ещё кто-то приплясывал на столе, выпив, наверное, в разы больше, чем Магнус.

– Только власть имеет значение, Магнус, - слова короля прорывались сквозь суматоху и сплошное безумие как-то неуверенно и глупо. – Наследство. Иначе мы будем просто пелсийскими крестьянами, у которых когда-то давно, тогда, когда мир был молодым, что-то и было за душой.

Сколько раз Магнус слышал эти слова! Сколько раз повторял их про себя, чтобы ни разу не отыскать в них ни капли смысла, в этих измученных болью, израненных глупых слогах, неискренних в устах даже Кровавого Короля, для которого власть стала центром вселенной.

– Скажи, а разве ж Елена Беллос тебя не любила? Или же её отказ обратил твою душу в этот ад, в нечто скованное льдом?

Казалось, его отец был нем. Он молчал так долго, что Магнусу хотелось встать и уйти – мужчина отвернулся даже, пряча взгляд от шумной таверны.

– Она меня любила, - голос его звучал тихо, будто бы и неслышно – Магнус почти что читал по губам. – Но этой любви оказалось мало, чтобы преодолеть все преграды между нами.

– Хм, - Магнус сжал бокал. – А сейчас ты расскажешь мне историю о великой любви и как прекрасный юноша потерял идеальную девушку?

– Нет.

Почему-то мысль о том, что отец поведает ему о любви, казалась просто-таки смешной. Он? Он разве может?

– Так почему ж ты тут?

– Я не хочу, чтобы ты узнавал это сам. Этот урок не обязательно проходить нам двоим. Просто выслушай: любовь созвучна с болью. Любовь созвучна со смертью. Только одна любовь имеет отдачу – любовь к власти. Я бы никогда не познал ничего, кроме неё, не повстречав Елену Корсо. И с тех пор даже власть стала для меня презренной.

– Как это романтично! Ведь и она, пожалуй, чувствовала то же самое, выходя замуж за Корвина Беллоса!

– Думаю, да. Я вспоминаю о ней каждый день, потому что… Потому что на глазах у меня эта лживая маленькая тварь, Клео, та роковая слабость, что принесёт тебе только разочарование, Магнус, - в голосе Гая вновь вспыхнула ненависть,

и Магнус едва сдерживался, чтобы не отвернуться от его мертвенно холодных глаз.

– Твоя ненависть к Клео глупа. Ведьма прокляла Елену, вот её ты и должен винить! – это осознание заставило Магнуса замереть. – И… И ты винишь, верно? Потому ты столько лет сжигал их, потому! Ведь одна когда-то посмела встать между вами. Ты говоришь, что презираешь Елену за то, что она предала тебя – и ты любишь её! Вот уж сколько лет с той поры, как она умерла! Иначе какой был смысл пить то, что дала тебе бабушка?!

– Ты можешь думать всё, что хочешь, - король содрогнулся. – Зелье выжгло боль, горе, оно подарило мне силу! И она ушла, вытекла из меня, когда я упал с утёса, и горе, моя жуткая боль вернулись, умноженные годами тишины. Я ненавижу эти чувства. Ненавижу всю свою жизнь, всё, что совершил, одержимый властью… Но теперь всё закончилось. Теперь всё позади.

– О, ты опять сыплешь обещаниями…

Магнус поднялся на ноги. Он должен выйти, прямо сейчас – вдохнуть глоток свежего воздуха и забыть об этом разговоре. Вот только король схватил его за руку, не позволяя отойти.

– Сын мой… Прогони эту отвратительную Клейону, прежде чем она разрушит тебя! Она ведь тебя не любит – она не способна на это, вся любовь досталась её покойной сестре. Что б она ни говорила тебе, она лишь лжёт, как делала это не с одним молодым человеком, - в голосе кровавого короля чувствовалась мольба, самое странное, что видел в своей жизни Магнус.

– О, ты просишь. Теперь я слышал всё на свете, - хмыкнул Магнус. – Я довольно много выпил, ещё и поговорил со своим родным отцом – что лучше лечит сердечные раны? Постарайся дойти до гостиницы живым, папа, а то бабушка будет очень расстроена, ведь ты помнишь об этом, правда?

Он ушёл, не проронив ни единого слова, ненавидя себя за то, что сказал так – и что всё это было правдой.

Но стоило пройти лишь пару шагов, как какой-то широкоплечий мужик со злым взглядом преградил его путь.

– О, я действительно правильно узнал тебя этой ночью, - промолвил он. – Принц Магнус Дамора из Лимероса…

– Не хочу разочаровывать, но ты обознался, - Магнус попытался пройти мимо, но тот лишь схватил его за горло своей огромной ручищей, подтянул к себе – и парень чувствовал запах эля, ощущал жар дыхания незнакомца.

– Десять лет назад, - прошипел он, - твой отец заживо сжёг мою жену, потому что она, по его заверениям, была его ведьмой. О, сказать, как я к вашей семейке отношусь?!

– Немедленно отпусти меня, - Магнус бросил на него ледяной взгляд. – Ты должен мстить не мне.

– И он совершенно прав, - послышался голос откуда-то из-за спины, и король сделал шаг вперёд, коснулся белыми пальцами ткани и откинул капюшон. – Ведь это я, а не семилетний ребёнок отдал приказ сжечь твою супругу, - мужчина смотрел на кровавого короля, будто бы обезумумевший. – Прости, конечно, что твоя жена не пережила тот день… - единственный фонарь, что висел над входом в таверну, сейчас бросал причудливые тени на его и без того худое лицо. – Ведь я так ненавижу ведьм, что трудно описать это словами. Но я не убивал тех, кто не был заляпан кровью – зачем? – тех, кто не сеял смерть. Так что если твоя жена послужила факелом для честного народа, она заслужила это своими деяниями.