Кристиан Фэй-2
Шрифт:
Несмотря на то что дверь была распахнута, в нее кто-то постучал.
– - Да, войдите!
– - рявкнул Расмус, не оборачиваясь.
– - Эээ...
– - протянул юный голос. Судя по звуку, гость так и продолжал неловко стоять на пороге.
– - Меня зовут Кристиан Фэй...
– - Очень приятно!
– - перебил его гончар, исхитрившись сунуть ложку в рот малыша. Тот накуксился, но под угрожающим взглядом отца все же проглотил варево.-- Придется
Не слишком уверенно посетитель пересек порог и остановился в двух шагах от гончара.
– - Я не за горшком. Я бы хотел вам помочь...
Расмус удивленно моргнул. Ребенок в его руках извивался угрем.
– - Помочь?
– - Он отвлекся, за что незамедлительно получил кашей за ворот рубахи.
Пробираясь через раскиданные по полу вещи, юноша наконец вошел в поле зрения гончара. Смесь жалости и отвращения отражалась на его смуглом лице, но Расмус лишь хмыкнул и спокойно продолжил кормить ребенка. Он давно привык к подобным взглядам.
– - Да, нечто вроде безвозмездной помощи. Есть ли что-то, чего вы бы хотели больше всего?
– - Чего я хочу?
– - Расмус отложил опустошенную миску и вытер руки.-- Молока.
– - Молока?
– - переспросил удивленный юноша. Он еще раз окинул взглядом убогое жилище гончара.
– - Вы уверены?
Расмус задумался.
– - И мешок зерна. Чтобы дотянуть до конца лета. Да, было бы неплохо.
Юноша присел на расшатанный табурет, осторожно, словно боясь запачкать дорогой костюм.
– - А ваша жена?
– - поинтересовался он.
– - Умерла год назад,-- коротко ответил гончар.
– - При родах.
Шутка этого парня изрядно затянулась. Расмуса ждала куча дел и детей, которых нужно было чем-то кормить. Да и вспоминать об Аде он хотел меньше всего...
– - Вот что, -- крякнув, он поднялся на ноги.
– - Если у вас, молодой человек, больше вопросов нет, разрешите откланяться, или как там говорят у вас в высшем обществе. У меня глина стынет.
– - А она хорошо продается? Посуда, я имею в виду,-- спросил юноша. Он пробирался к выходу вслед за гончаром, лавируя меж бегающих и верещащих детей.
– - Паршиво, -- откровенно ответил Расмус. У него не было привычки делать хорошую мину при плохой игре.
– - Может, тарелки где-то и бьются, но не в этом чертовом городе.
– - Скоро все изменится, я уверен, -- сказал господин Фэй напоследок и скрылся за углом дома.
Снаружи, у двери его ждали штабеля мешков с гончарной глиной. На вершине этой пирамиды стоял кувшин свежего молока, под которым белел клочок бумаги. 'Вам пригодится', гласила надпись. И вскоре Расмус понял почему.
В то утро в стенах многих домов Петрополиса прозвучали яростные крики. Таинственным образом с кухонь исчезла посуда. Пропало все: тарелки, чашки, миски, кувшины и даже вазы, оставив цветы и еду рассыпаться, растекаться и расползаться по столам и полкам. И лишь в тот день горожане с благодарностью вспомнили, что рядом с ними живет некий гончар по имени Расмус.
А на следующее утро Кристиан вновь очутился в кабинете директора Общества Крестных Фей. Ветер развевал тюлевые занавески, муха кружила под потолком, а хозяин кабинета рвал и метал. Попытки доходчиво объяснить Фэю его ошибки спокойным тоном давно канули в лету.
– - Лишь один из них являлся вашим подопечным, Кристиан!
Однако Кристиан лишь развел руками, как он обычно делал. Самопровозглашенная лучшая фея на свете был спокоен и уверен в себе.
– - Я не виноват, что Расмусов оказалось трое,-- парировал он.-- И почему мне достаются только взрослые?
– - У них уже окрепшая психика, господин Фэй. А к детям нужен особый подход.
– - Они хотя бы верят в фей...
– - пробормотал Кристиан и отвернулся к камину, раздраженно покачивая ногой.
Пару мгновений директор наблюдал за поблескивавшим мысом его начищенной туфли.
– - Однако вашему подопечному вы действительно помогли. Несмотря на то что весь город остался без тарелок.
Кто бы знал, сколько сил потребовалось господину директору, чтобы признать это. И именно поэтому он не удержался и ввернул горькую пилюлю:
– - Но его братья остались без домов. Вы не имели права вмешиваться в их жизни.
Окрыленный неожиданной похвалой, Кристиан пропустил это замечание мимо ушей. Самодовольная улыбка на его лице стала еще шире, обнажив по-звериному острые клыки.
– - И ведь все получилось по-честному, вы не находите?