Кристиан Фэй
Шрифт:
— Женатым, косым, кривым, старым и недееспособным просьба не беспокоиться и не тратить драгоценное королевское время! Всем выстраиваться в очередь по одному, еду и напитки брать с собой, обращаться к господину Фэю!
Глашатай раскланялся, обмахнув помост пером своей шляпы, и попытался спуститься по узким деревянным ступеням. Затем попытался еще раз.
— Кто-нибудь, дайте руку, пжалста... — наконец сдался он.
Вцепившись в протянутую ему руку, юноша слез с помоста и стянул шляпу с головы. Вручив ее незнакомцу в знак благодарности, глашатай нырнул в толпу,
К вечеру того же дня у ворот замка выстроилась целая очередь юношей, дородных мужчин в цилиндрах и, невзирая на слова Кристиана, стариков, калек и сопляков. И, несмотря на развешанные кругом таблички с предупреждениями, у терновых кустов уже собралось несколько десятков спящих, вповалку лежавших друг на друге.
Сам же господин Фэй, до странного похожий на утреннего королевского глашатая, у ворот встречал желавших испытать судьбу и сопровождал их по одному на вершину башни. Выглядел он слегка изможденным и при каждой удобной возможности старался присесть, что очень нервировало очередь. Когда же стоявшие начинали возмущаться громче обычного, Кристиан нехотя поднимался на ноги, и круговорот повторялся заново.
К концу дня очередь иссякла.
Принцесса и весь ее двор продолжали спать. Никто так и не смог пробудить их от магического сна: ни напыщенные аристократы, расталкивавшие очередь кнутом, ни сильные крестьянские юноши, ни старики, ни калеки, ни сопляки.
В последний раз Кристиан обвел взглядом падавшие в вечерний сумрак холмы и поля. Затем уныло поплелся к замершей посреди вечного сна башне.
Каждая ступенька была ему знакома. С щербинкой, с расшатанным камнем, затем снова с щербинкой, уже с правой стороны. Медленно переставляя ноги, Кристиан плелся наверх, а эхо шагов опутывало его в полой башенной трубе.
Он уселся на смятые простыни рядом с лежавшей девушкой. Выудил из-за пазухи чистый носовой платок, один из тех, что рассовывал по карманам про запас, и тщательно вытер губы принцессы. Затем нагнулся и быстро поцеловал ее.
Мария испустила долгий вздох. Ресницы ее задрожали и, с трудом сломив корку пыли, раскрылись.
Взгляд принцессы впился в Кристиана. Он почувствовал, как ее тонкие пальцы цепко обвили его запястье.
— Теперь ты мой,— сипло проговорила Мария, выдохнув серое облачко пыли.— Мой навсегда!
Ее черные губы разъехались в торжествующем оскале, и Фэй провалился в эту тьму.
— ...Эй, господин! Господин Фэй!
Кто-то отчаянно кричал вдалеке, за непроглядным чернильным мраком, застилавшим глаза. Эхо голосов становилось все громче, пока не влетело в ухо острой молнией, заставив Фэя разлепить глаза.
Он все еще сидел на валуне в розовых лучах закатного солнца. И его рассматривали несколько сотен негодующих взглядов.
— Нашел время спать... — донеслось откуда-то из толпы.
Кристиан откашлялся и встал, отряхивая полы сюртука. Затем, как ни в чем не бывало, обратился к следующему по очереди мужчине.
Этот
— Морис,— представился он, но Фэй уже находился на полпути к башне, оставив Мориса стоять с протянутой рукой. Мужчина последовал за ним, нырнул в башенную арку, в полутьме которой начиналась старая лестница со стертыми покатыми ступенями.
С каждым пройденным пролетом Морис выглядывал в узкие бойницы. Сперва вниз отступили стены, открыв глазу очередь, змеей спускавшуюся с холма. Люди в ней становились мельче и мельче, пока не слились в единую живую массу, залитую желтым солнечным светом.
Спальня принцессы находилась в пыльной каморке с сухим воздухом, спертым, несмотря на распахнутое окно. Сама же девушка оказалась обычным худым подростком в весьма красивом, но черном и пыльном платье с черными же рюшами. Морис хмыкнул. Судя по виду, принцесса Мария не только курила и пила.
— А это кто? — Он скосил глаза на широкоплечую тушу принца Вальдора, мирно посапывавшего в углу.
— Приезжий. Не обращайте внимания, — Кристиан достал из нагрудного кармана часы и постучал по циферблату. — Пожалуйста, не задерживайте очередь.
Морис послушно кивнул. Немного поколебавшись, он прикрыл глаза и чуть коснулся губ лежавшей девушки.
Он и Кристиан выжидающе уставились на лежавшее тело. Бросив еще один быстрый взгляд на часы, Фэй вздохнул.
— Пойдемте.
Но не успели они переступить порог, как принцесса закашлялась, и корка, сковывавшая ее глаза, дала трещину. Затем ее обильно вырвало прямо в собственное декольте. Закашлялся и очнувшийся мужчина в углу, однако ни он, ни принцесса не заинтересовали Кристиана. Издав радостный возглас, господин Фэй бросился к окну.
— Шоу окончено, расходитесь по домам! — проорал он, свесившись по пояс наружу.
Не успел Морис опомниться, как юноша уже стоял перед ним с выражением искреннего восторга на лице.
— Кто вы, прекрасный принц? — Он заключил ладони Мориса в свои и широко улыбнулся, продемонстрировав необычно крупные белые клыки.
— Я — врач-нарколог,— смущенно пробормотал мужчина, тем самым приведя Кристиана в благоговейный восторг.
— Как я счастлив, что это именно вы! — Он склонился к уху Мориса. — У этой девушки большие проблемы по части валиума. Я рассчитываю на вас, доктор. Она единственная наследница, вы же понимаете...
Морис коротко кивнул. Похоже, большие проблемы начинались и у него.
В тот тихий и напоенный ароматами цветов вечер муха выделывала чудеса пилотажа. Шмыгнув по дужке очков директора, она скользнула по краю его чашки, набрала высоту, сделала петлю и нырнула в вазу с печеньем.
Кристиан перевел взгляд обратно на директора и отметил багровый румянец гнева на его щеках. Если бы эти маленькие глазки могли буравить, сквозь Фэя уже можно было бы читать газету.
— Луи сказал, что если еще раз увидит хоть одну крестную фею, немедля посадит ее на кол.