Кроманьонец
Шрифт:
Стоянку сотрясали крики, переходящие иногда в мощный рёв. Понятно, что старейшины обрабатывают личный состав. Ну что ж, будем сражаться. Я готов.
Крики прекратились, и вскоре из-за загородки послышался голос Старшего Воина:
– Великий вождь !
– А ?
– Люди хотят с тобой говорить.
– Что ? Какие ещё люди ?
– Из нашего племени.
– А разве в нашем племени есть люди ? Скоты, животные, выродки, судя по тем крикам, что я слышал. Ладно, иду.
Старший Воин мялся и отводил глаза в сторону. Я прошёл мимо него.
– Товарищи дикари ! Кроманьонцы ! Я предлагаю вам начать новую жизнь. Вы все видели человека, который беседовал сегодня со мной в моей пещере ?
Кто-то завопил: "Да!", кто-то - "Нет!". Я взмахнул рукой, установив тишину, и продолжал:
– Он общается с добрыми духами. И они научили его строить глиняную пещеру, крепкую и тёплую. А он рассказал мне, как это делать. И я намерен отменить в этом году переход в Зимние Пещеры. Останемся здесь. Другие уйдут, а мы будем охотиться и ловить рыбу, ведь около Зимних Пещер добычи очень мало. А когда зима кончится, и остальные племена захотят вернуться, мы ещё подумаем, стоит ли их пускать. Дело для нас новое, и я хочу знать ваше мнение по этому поводу. Проведём голосование. Пусть те, кто за моё предложение, стоят, где стояли, а кому оно не нравится, прошу подойти ко мне, чтобы я мог лупить их палкой, не сходя с места.
Народ молчал. Люди переглядывались, пожимали плечами, подпихивали друг друга. Ко мне не подошёл никто.
– Я так понимаю, что вопрос с повестки дня снят.
– Великий вождь,- пролепетал Старейшина.- Но не развалится ли глиняная пещера от сильного ветра или дождя ?
– Дорогие мои старики, коптильню мы построили именно из глины. И что, развалилась она ? Приступаем к работе ! Мужчины носят глину, женщины - воду и сухую траву. Если увижу, что кто-то ленится, пусть не обижается потом !
– Кто такие женщины ?- спросил Старший Воин.
– Я предлагаю называть так наших баб. Возражений нет ? За работу !
Народ начал расходиться, а я повернулся к старейшинам. Они стояли, будто оплёванные.
– Великий вождь,- заговорил младший из стариков,- ты нас побьёшь ?
– Да ну, скажете тоже ! За что ? Просто вы думали, что народ хочет уйти. А народ не хочет. Ну ошиблись вы, с кем не бывает.
– Я ничего не понимаю,- пробормотал потрясённый Старейшина.- Вот ведь люди ! До твоего прихода все орали, что надо уходить. Чуть ли не прямо сейчас. А теперь - вон как.
– Не бери дурного в голову. Идите плести корзины. Да, к вечеру три из них обмажьте глиной, как я говорил.
Старейшины побрели продолжать свою работу, а я отправился осуществлять общее руководство. Быстрее всего наносили сухой травы, порубав её после этого кремниевыми ножами. Затем появились носилки. Поначалу у мастеров ничего не получалось, но, увидев, как я ношусь по стоянке и раздаю пинки, старики блеснули смекалкой, после чего народ попёр за глиной.
С ямой дела обстояли труднее, но тот, кто пытался рыть землю заострённой
Несмотря на все мои старания, в тот день к производству кирпичей так и не приступили. Наносили травы и глины, почти закончили яму. Корзинщики принесли мне показать мой заказ. Я оценил проделанную работу и объявил об окончании рабочего дня. Народ побрёл к пещере и костру.
Я одолжил у мастеров каменное сверло, вынул из своего запасника горсть разноцветных ракушек, добытых для меня студентом, насверлил в них дырок и нанизал на нитку, сплетённую из волос. Ожерелье получилось простенькое, без затей, но я и не говорил, что производство сувениров - мой конёк.
Вечерело. Мои соплеменники ужинали у большого костра. Я отправился к ним, пристроился к воинам, взял мясца, нарезал его, посолил, нанизал на прут и пристроил над огнём.
Народ косился на меня без подобострастия.
Отужинав, я нашёл свою девку и повёл её к себе.
– Ой, великий вождь, а мне говорили, что ты меня уже забыл !- щебетала она, шагая за мной.- Знаешь, а быть вымытой, оказывается, приятно. Такая лёгкость чувствуется ! Я приду к тебе ещё помыться, ладно ? Все ба..., то есть женщины в племени спрашивали, что у меня с волосами. А я им не сказала ! Великий вождь, давай теперь помоем тебя.
– В этом нет необходимости, я уже сполоснулся.
Девка была счастлива и довольна. А когда я, приведя её к себе, вручил ей ожерелье, она вообще перенеслась на седьмое небо. Затаив дыхание, моя гостья разглядывала его при свете лучины, торчавшей в трещине на стене. Я не мешал ей.
– У тебя тут хорошо,- призналась она, повесив подарок на шею и перебирая пальцами ракушки.
– Заболтались мы с тобой,- ответил я и задул огонь.
***
Утро предъявило свои права, осветив солнечными лучами мою пещеру. Я разлепил глаза и сладко потянулся. Моя гостья ушла, не разбудив меня. Я сполз с постели, умылся. Зубы чувствовали себя неуютно без привычной чистки, да и побриться бы не мешало.
Со двора слышался возбуждённый гвалт. Я оделся, обмотал ступни кусками шкур и подался к людям.
Посреди стоянки, на земле, накидали раскалённых углей, и в этом же месте расхаживала девушка. Руки её были стянуты за спиной, голова обмотана шкурой. Три воина прыгали вокруг пленницы, тыкая ей в бока тупыми концами копий, если она вдруг останавливалась.
Всё племя созерцало этой действо, пребывая в полном восторге от увиденного. Отовсюду слышались хохот, свист, крики одобрения.
– Видал, что она выделывает, великий вождь ?!- радостно взвизгнул Старший Воин, когда я подошёл.- Ни разу ещё не наступила на горячее, хоть и не видит ничего !
В этот момент девушка поставила ногу на носок между двумя красными углями, подёрнутыми серой золой.
– Вот это да,- отозвался я.- Действительно, просто цирк.
Соплеменники пропустили меня к месту забавы. Там я заехал в ухо первому воину из взбадривавших пленницу оружием, отобрал у него, упавшего, копьё и переломал его о спину второго. Третий успел убежать.