Кромешный свет

Слюсаренко Сергей Сергеевич

– Вот за что я тебя всегда любил, так это за выверенную театральность твоих появлений. – Вадим, выйдя из машины вслед за Клавой, обнял друга. – Только давай не будем вспоминать старые обиды, да? Тем более, что они не имеют под собой никакой реальной основы.

– Я обижался? – удивился Байкалов. – Я никогда ни на кого в жизни не обижаюсь! Это на меня все обижаются за то, что я говорю правду!

– Ну, мы на тебя и подавно не обижаемся, – присоединился к друзьям Герман. – Дима, как я рад тебя видеть! Ты нас познакомь со своими, а то неудобно, вон один даже на землю брякнулся.

– Это

мой старый друг и теперь наш соратник Андрей Журавлев! – представил Дмитрий Андрея, помогая ему подняться с земли.

– Ну что, лучше… – Герман протянул руку Журавлеву.

– Вот только шутить про Синицына в небе не надо, это баян, – остановил Байкалов Тельбиза.

– А это кто? – Вадим кивком показал на затаившегося в машине Сашу.

– О! Этого молодого человека плотной комплекции я сама представлю. Я его сразу узнала, еще когда они с Журавлевым к машине шли, – сказала Клава и добавила, обращаясь к Журавлеву: – Клава Моисейчик, местный психолог и…

– Да наслышан, – улыбнулся Андрей и неожиданно элегантно поцеловал даме руку.

– О! Вокруг всю жизнь мужчины, а руку целуют раз в пять лет! – рассмеялась Клава. – Так вот, в машине Саша, один из моих охранников. Мне удалось убедить его помочь нам. Он, правда, сам об этом не подозревает. Вот только почему он с вами оказался?

– Так его расстрелять хотели. Скорее всего, именно за эту помощь, – объяснил Байкалов.

– Мальчики, а давайте при Саше не будем этот вопрос обсуждать? – вежливо попросила Клава. – Не будем усложнять психологическую атмосферу коллектива. Я так понимаю, что никто его тут оставлять не собирается?

– Все ясно. Рекогносцировка проведена. Дима, вези нас к «Сталкеру», – скомандовал Малахов. – Туда, где мы его оставили. Нам нужна и связь, и все спецсредства. Иначе нам Тимура не выручить. А это сейчас главное. Все остальные задачи – потом. Погнали.

– Дорогу покажешь? – с сильным кавказским акцентом спросил Байкалов.

– А то! – улыбнулся Вадим. – Но если много денег запросишь, мы Клаву за руль посадим.

– Трубку, лошадь и… машину мою никому не отдаю, – заявил Бай, переделав старую пословицу, и сел на водительское место. – Только вот вы уверены, что машина ваша еще на месте?

– Дима, ты как будто ее никогда не видел, – удивилась Клава. – Ну как ты угонишь машину, которая открывает двери только по анализу ДНК? Ну и средства самоуничтожения на случай несанкционированного доступа там надежные. А никаких сильных взрывов я не слышала. Так что – будь уверен!

Ошалевшего от встречи с Клавой недорасстрелянного охранника переместили в салон, к Моисейчик и Тельбизу. Вадим сел, как и положено по статусу, рядом с водителем. Саша все время молчал и испуганно озирался, словно только сейчас окончательно понял, от какой беды его спасли.

Байкалов подробно выслушал инструкции, как добраться до брошенного УАЗа, надвинул ПНВ на глаза и в полной темноте, не включая фар, двинулся по ночной и безмолвной Москве. Навоевавшиеся за день офисные зомби попрятались по подвалам и полуподвалам центра Москвы, не рискуя выходить на открытое пространство. Редкие гравитационные аномалии выдавали себя в спектре прибора ночного видения

маревом колышущегося воздуха, и Дмитрий несколько раз благополучно их объезжал. Один раз обезумевшая от тоски кобылка ринулась наперерез машине, но ее хрупкий хитин лопнул от удара о бампер. Твари поумнее избегали встречи с урчащим металлическим монстром и прятались в темноте московских закоулков.

– Так, сейчас поворот, там улочка небольшая. Ага, молодец. – Вадим уже привык к темноте и видел все невооруженным глазом. – Вон дом разрушенный, а прямо напротив него… Стой!

Байкалов от неожиданной и громкой команды резко затормозил, вызвав возгласы возмущения в салоне.

– Что? – Он повернулся к Малахову и отвел от лица прибор ночного видения, который держался на специальной подвеске перед глазами.

– Там напротив здания была подворотня, в который мы УАЗ припарковали. Теперь ее нет. Подворотни нет. Не разрушена, не заперта воротами, не заложена кирпичом. Ее просто нет, – объяснил Вадим. – И мне очень не хочется подъезжать к этому месту вплотную!

– Ты уверен, что это именно то место? – без всякой надежды спросил Байкалов. И, увидев взгляд Малахова, нахмурился.

– Я так понимаю, что мы столкнулись с какой-то новой аномалией? – вмешался Герман. – Но ведь можно ее традиционно прощупать.

– Бросим гайку, – согласился без особого энтузиазма Вадим. – У кого есть?

Байкалов неожиданно выудил из кармана дюбель и протянул его Малахову.

– Это счастливая штука! Я потом расскажу, что мы ею сделали, – сказал он.

– Вы его больше слушайте, – раздался голос Журавлева, молчавшего всю дорогу. – Он сейчас расскажет, что лично этим дюбелем разрушил линию Мажино.

– Отставить, – сказал Малахов. – А бинт есть у кого-нибудь?

При упоминании о бинте Саша забеспокоился и отодвинулся как можно дальше от Клавы.

– У меня есть, осталось. – Она достала из кармана половину индивидуального пакета, чем вызвала у бедного Саши еще большее волнение души. Увидев это, Клава успокоила его. – Не ерзай, с тобой все нормально будет!

Байкалов деловито привязал кусок бинта к дюбелю, поплевал на него, как рыбак на крючок, и с силой метнул туда, где была подворотня. Дюбель змеей метнулся к стене, но не ударился об нее, а, внезапно изменив траекторию, заскользил вдоль неровной штукатурки, как по полированному льду. Дойдя до конца возникшей на месте подворотни стены, дюбель, словно лосось на нересте, рванул вверх, фыркнул бинтом и скрылся в развалинах дома напротив.

– Во как… – протянул Байкалов. – Вариант, что подворотню заложили кирпичом гастарбайтеры, отпадает.

– А я знаю, что это, – внезапно раздался голос из машины.

Саша осторожно вышел из «Тюбика» и подошел к Малахову.

– Я знаю, что это! – повторил он.

Глава 29

– И когда это будет? – Малахов выслушал подробный рассказ Саши и принял решение.

– Ну как, я вчера слыхал, что, типа, к вечеру должны все закончить. – Саша махнул рукой, как ему казалось, в сторону Москва-Сити. – А делов-то, газон положить и эту… красную дорожку. Фестивалить будут.