Кронштадт - Таллин - Ленинград (Война на Балтике в июле 1941 - августе 1942 годов)
Шрифт:
В полной темноте в 23.30 тральщики делают поворот право на борт, обходят нашу корму и идут налево под углом 45 градусов. "Киров" поворачивает налево и идет за тральщиками. Мы остаемся одни. Нам никаких сигналов и команд.
Линия советует капитану догонять БТЩ. Даем лево на борт и догоняем тральщики. Снова общий поворот вправо. "Киров" выходит из строя вправо и становится на якорь. Сначала мне эти маневры были непонятны, потом решил, что БТЩ протралили пошире площадку для постановки кораблей на якорь. Мегафоном с "Кирова" нам приказали встать на якорь в 5 кабельтовых от левого борта "Кирова". Но под нами большая глубина, и капитан считает, что в
Штурман ушел отдыхать вниз. Я попытался найти на карте место, где мы встали, но не мог. В темноте проходили мимо каких-то островов, но каких - не понятно. Линич разрешил нам с курсантом отдыхать на мостике, и мы с ним улеглись кое - как под штурманским столиком, прижавшись друг к другу.
29 августа. Пятница. До Ленинграда еще 150 миль.
Еще в темноте нас разбудили. Поступила команда: "С якоря сниматься и подготовиться к движению". БТЩ заняли строй клина, и по команде с "Кирова" двинулись. Мы - за ними, за нами "Киров". "Сметливый" занял место "Гордого". Что с ним - не знаем. Где "Ленинград" и подводные лодки - неизвестно. Идем на ост-ост-норд, часто меняя курс. Берегов не видно. Часов в 9 показались горы Гогланда - более высокие в южной части и значительно ниже в северной. Ветер почти стих, на заливе мелкая ленивая волна. Через полчаса заметил два МБР, которых не очень тактично называли "коровы". Они шли к нам на низкой высоте. А минут через 15 заметил над Гогландом "юнкерс". С острова по нему открыли огонь, и он пошел к нам.
Скатываюсь к орудию. Из наших у орудия никого. Заряжаю, навожу и бью один. Появился второй "юнкерс". Отбомбили наш отряд с большой высоты и ушли на юго - запад. Попаданий нет ни в корабли, ни в самолеты.
Оба МБР, не доходя до БТЩ, повернули на 90° влево, прошли на малой высоте не более мили, развернулись и обратным курсом на север. Пройдя примерно с милю, снова развернулись. Ясно, что они высматривают немецкие подводные лодки на нашем курсе.
Часов в 10 у нас слева по борту была южная оконечность Гогланда. До нее было мили 1,5-2. Редкий лес на склонах его гор казался кустарником, домики и маяк совсем игрушечными. Горы острова круто спускаются к воде. В бухте догорал какой-то пароход, еще два, похоже, носовой частью вылезли на берег, т.к. корма у них была значительно ниже носовой части.
Часов в 11 нас догнали оба лидера, два каких-то эсминца, две подводные лодки, два БТЩ, два МО и два ТК. Снова несколько раз резко меняли куре. То с правого борта, то с левого виднелись какие-то острова. Часов в 12 БТЩ выбрали тралы и прибавили ход. Мы пошли полным ходом - 15 узлов. "Киров" и остальные корабли - за нами. "Юнкерсы" больше не показывались, очевидно, добивали транспорты. Часов в 14 пришли в Кронштадт. "Киров" и "Сметливый" встали на якорь на Большом рейде, а мы пошли к Восточному.
С каждого поста СНИС запрашивают: какой корабль, куда идет, с чем. Отвечаю. На Малом рейде не разрешили встать на якорь, а на Восточном с нашей загрузкой мелковато. Встали поэтому недалеко от Военной гавани на Восточном. Спустили шлюпку и доставили капитан-лейтенанта на южный угол Военной гавани. Еще в Таллине весла немного укоротили, так что грести было легче, чем прежде. В гавани нет ни одного корабля. Прождали капитан-лейтенанта часа два. Сказал, что приказано идти в Ленинград и там выгружаться.
Часов в 16 снялись с якоря и пошли в Ленинград. В 18 часов были в торговом порту
30 августа. Суббота. Ленинград, торговый порт.
Утром на корабль явились 2 или 3 командира войск НКВД и несколько бойцов. Встали у сходни на палубе и на причале. Началась выгрузка. Проверяли какие-то списки, заводили новые. Как мы и ожидали, наших пассажиров стали разоружать. Старшина Кожин и курсант выпросили себе у кого-то по пистолету с кобурой. На мою долю досталась винтовка 35 года выпуска без штыка, но которая очень прилично выглядела, будто с ней и не воевали, и четыре отличных патронташа, кожаных с сотней патронов. Ребята притащили потом в кубрик еще одну английскую винтовку, четыре наших, но, подумав, пошли и все сдали.
Небольшая часть наших пассажиров вскоре уехала на прибывших за ними машинах; военных, и армейцев и флотских, строем повели, очевидно, в какие-нибудь казармы, а гражданские тоже пешком пошли куда-то в сопровождении солдат НКВД, как под конвоем.
После ухода пассажиров началась большая приборка - все палубы и помещения судна выглядели страшно. Боцман без устали возмущался и ругался на эстонском, вперемешку с русским. Позже обнаружили, что пропало 7 кг сливочного масла, а взамен в машинном отделении обнаружили несколько ручных гранат со взрывателями. Чеки гранат были привязаны к разным предметам.
31 августа. Воскресенье.
Утром перешли на другое место: обошли эту стенку с причалами (как она называется - не знаю), зашли в лесную гавань и в глубине ее отшвартовались по другую сторону Морского вокзала, только ближе к основанию стенки. От этого места ближе к трамвайной остановке. В моем дневнике отмечено, что на этом месте, в последний наш приход в Ленинград стоял № 15. Но теперь так и не вспомнил, какое судно или корабль носил бортовой номер 15.
Осень 1941 года. В ленинградском торговом порту
2 сентября. Вторник.
Удалось получить увольнительную в город на 3 часа. Решил заехать к сестре Анфе или к дяде Павлу. До главных северных ворот из Порта дошел минут за 20. На проходной не хотели меня пропускать, т.к. на увольнительной печать на эстонском языке. Едва уговорил. На трамвайной остановке долго ждал трамвая № 14, который идет по Кондратьевскому проспекту. Так и не дождался, сел на № 18 и доехал до моста Лейтенанта Шмидта. Решил на трамвае №6 доехать до Финляндского вокзала, а от него до пл. Калинина уже недалеко. 40 минут ждал "шестерку", не дождался и пошел пешком по 9-ой линии к Среднему проспекту. Вид у меня, чувствую, дурацкий: бушлат новый, брюки старые, ботинки огромные, номера на два больше моего 42-го. Но, похоже, на это никто не обращает внимания.
В попавшемся магазине канцтоваров купил домино, карандаши, блокнотик форматом 10x7 см в клетку. (В нем я вел дневниковые записи с 28.08.41 по 24.09.41 и учет расхода снарядов своего орудия. На первой страничке указано: "К. Б.Ф. В - Мор. почта 1101, п/я 50. Л/к "Суур-Тылл"). Все книжные магазины почему-то закрыты. Народу на улицах стало значительно меньше, чем было в июне, лица у всех озабоченные, праздношатающихся не видно.
На одной из остановок из разговоров узнал, что недавно немцы заняли станцию Мга и поезда на Москву больше не ходят. Теперь ясно, почему у многих озабоченные лица.