Кротовский, сколько можно?
Шрифт:
Глава 13
Однако… транспортом я не озаботился… Филиппыча дергать не хочу, он у меня смотрящий по аудиту. Анюте, пожалуй, можно позвонить, она грузовик пришлет, хотя… мне и пешком пройти не в лом. От завода Моргора до резиденции недалеко. Заодно поизображаю из себя этакого правильного правителя, близкого к народу. Дескать, хожу по городу без охраны, смотрю, как живет простой Кустовский люд. Для демократического имиджа полезно, а от шальной пули, если что, доспех спасет…
—
М-да. Недолго я играл в демократа. Сажусь к баронессе в машину.
— Наблюдал с тоской и болью выход бронеколонны с Моргорского конвейера, — жалуюсь Еве, — Самое противное в этом: помешать никак не могу.
— Кое-что можешь, Кротовский… и делаешь… — убежденно говорит Ева, — Слона надо есть по частям.
— Думаешь, по зубам нам такой слон?
— По зубам, Кротовский. Не сомневайся. Я как раз ехала сейчас на кожевенную фабрику. Прокатишься со мной?
— А что там?
— Там намечается показательная порка британской промышленности. Мои люди устроили пикет с требованием закрыть отравляющее производство.
— А поехали. Хочу поучаствовать в показательной порке. Ты выставила им требования?
— Целый рулон требований.
— Англичане не подотрутся твоим рулоном?
— Устанут подтираться. Никто другой так не загаживает город, как кожевенная фабрика. Люди работают в самых скотских условиях.
— А почему не увольняются?
— Об этом можешь сам у них спросить. Мы подъехали.
Ева остановила машину недалеко от фабричной проходной, перед которой явно назревает гражданский конфликт. Евины пикетчики перегородили вход и не дают работникам попасть на фабрику. Работники в свою очередь стремятся на фабрику попасть.
— Одумайтесь, — кричат им пикетчики, — Вы травите себя на вредном производстве.
— А ты что ли, горлопан, будешь наши семьи кормить? — возражают работники и усиливают натиск, пытаясь отодвинуть пикетчиков от входа.
Администрация фабрики в гущу не лезет, но подзуживает работников из-за спин, действуя методом кнута и пряника: грозит штрафами за невыход на работу и обещает премию тем, кто прорвется в первой десятке.
Пикетчики держатся, но на помощь администрации прибывает несколько полицейских нарядов. Блокировать проход на территорию частного предприятия пикетчики не в праве, так что закон на стороне англичан.
— Освободите проход, — кричит в рупор полицейский сержант, — Всех, кто окажет сопротивление, будем забирать в участок.
Ева выругалась и ударила кулаком по рулю.
— Кротовский, ты можешь отозвать отсюда полицию?
Отозвать полицию я не могу, но и сдаваться без борьбы не хочу.
— Ева, — мною начинает овладевать боевой азарт, — Подгони машину поближе.
— Куда ближе, Кротовский, — ворчит Ева, но трогается с места, нещадно давя на
Она продвинула машину вперед на десяток метров и окончательно завязла в толпе, дальше ехать нереально. Взвинченная толпа стоит слишком плотно. Броневика у меня нет, поэтому залезаю на крышу машины, авось не промнется.
— Послушайте меня! Все! — надсаживаю горло, но куда мне перекричать этот многоголосый рев.
Достаю из инвентаря Ныра. Под его тушей машина заметно проседает. Волк выдает такой громкий протяжный вой, что этому звуку может позавидовать заводская сирена. Толпа замолкает и обращает на меня сотни глаз.
— Послушайте! — повторяю, — Постановлением правителя кожевенная фабрика закрыта за грубое нарушение городских норм по загрязнению окружающей среды и полный отказ выплачивать положенный штраф.
— Протестую! — тут же раздается голос со стороны, где кучкуется администрация, — У вас нет таких полномочий! Закрывать фабрику не имеете права.
Собственно, крыть мне нечем. Все так и есть, однако продолжаю аргументировать.
— В городском Уставе прописано, что правитель должен исполнять принятые решения любыми доступными ему средствами…
— Законными средствами! — тут же поправляет меня буквоед от администрации, — Закрытие фабрики таковым не является.
— Зато как правитель, я могу устраивать общественные мероприятия в любых местах по своему усмотрению… эй, сержант, — прикрикиваю на полицейского, — Данный пикет мною санкционирован… прошу не препятствовать.
— Этот балаган вам ничего не даст, — опять встревает фабричный юрист, — Мы уже подали исковую жалобу. В течение часа суд вынесет решение в нашу пользу… далеко не уводите своих людей, сержант… чтоб туда-сюда зря не бегать.
Сержант пожал плечами и, отозвав своих людей, занял выжидательную позицию.
— Ну ладно, — тут мне приходит блестящее решение, — Вы сами напросились, господа. Закрыть вашу фабрику я не могу, но зато могу оставить вас без воды. А без воды ваше производство само встанет.
— Вы не имеете права, — занервничал юрист, — Подводной канал прорыт за счет фабричных средств.
— Х-хэ, канал, может, и ваш. Зато вода в реке принадлежит республике. — отвечаю, — И перекрою я ваш канал так и быть за счет городского бюджета. По-хорошему не захотели, будет по-плохому.
— Одумайтесь, граф, — холодно предупреждает новый голос из административной кучки, — Вы оставите без работы сотни людей и без куска хлеба сотни семей.
М-да. В этом голосе ни тени заботы о людях. Буржуй просто решил зайти с козыря. Знает мое больное место. Гражданские беспорядки мне совсем ни к чему, а они будут, можно не сомневаться. Что ж. Ева говорила про показательную порку английских промышленников? Будет показательная порка. На такое и собственных средств не жалко.