Кровь ангелов

Маршалл Майкл

— А потом?

— Прошу прощения?

— И что случилось потом?

— Это уже вы мне расскажете.

— Понятия не имею. Я никогда не была в этом баре. Я никогда не встречала этого человека при жизни. Ваш свидетель просто ошибается.

— Вы никогда не были в «Мэйфлауэре»?

— У меня нет привычки пить в одиночку в барах.

— Да или нет, мисс Гуликс?

— Нет.

— Вы действительно в этом уверены?

— Не понимаю, о чем вы говорите.

— Он говорит о том, — пояснила Нина, — что ваше имя мы узнали от управляющего. И это вовсе

не тот человек, который вас опознал, но еще один свидетель, от которого мы получим официальные показания чуть позже. Если вы утверждаете, что никогда не были в «Мэйфлауэре», а двое независимых свидетелей заявляют об обратном, то вы лишь усугубляете этим свое положение. Признаться в том, что вы часто бываете в этом баре, вовсе не означает признания в чем-то еще. И вам же будет лучше, если вы станете избегать мелкой лжи как сейчас, так и после.

— Ладно, — медленно кивнула Гуликс. — Спасибо за пояснения, леди. Но тем не менее я никогда там не была.

— Вам стоит прислушиваться к тому, что говорит вам агент, — сказал Рейдел. — Можете считать, что она вас неофициально консультирует. После того как я увидел тело, я не столь склонен вам помогать.

— Я тоже его видела, — сказала Гуликс. — И мне еще до сих пор не объяснили, зачем мне потребовалось вести кого-то прямо к нему. А потом звонить в полицию и ждать, пока она приедет. Мне бы хотелось знать, почему, по-вашему, его убила именно я.

— Затем, чтобы попытаться сделать вид, будто вы ни при чем. Вы встретили Лоренса Уидмара в баре. В какой-то момент вы подмешали что-то ему в бокал, чтобы его одурманить. Вы вышли вместе и сели в вашу машину. Вы куда-то поехали, вероятно намного дальше, чем в Рейнорс-вуд. Затем вы убили его и стащили тело вниз по склону, где оно и было обнаружено. Ночью или на следующий день вы решили, что можно под видом романтической прогулки привести на место преступления своего друга и в итоге оказаться в роли случайного прохожего, нашедшего труп. В каком-то смысле умно, но в каком-то и довольно глупо.

— Верно, глупо, — произнесла Гуликс, удивленно уставившись на него. — Для этого нужно было обкуриться до беспамятства. Самая забавная история, какую я когда-либо слышала. И теперь на основании цвета моих волос вы собираетесь меня в этом обвинить?

— Пока нет, — ответил Рейдел, вставая. — У нас есть три дня. Если потребуется продление — мы его получим.

Гуликс повернулась к Нине.

— Но… у вас нет доказательств.

— Их мы тоже получим, — сказал Рейдел.

Он помолчал, пристально глядя на нее.

— А потом займемся трупом номер два.

Она едва заметно вздрогнула.

— Что?

— Второй мертвый мужчина. Судя по всему, вы не знали, что его мы тоже нашли.

— Не понимаю, о чем вы говорите.

— Это мы уже слышали, Джулия. Не беспокойтесь, я все объясню. Рано или поздно вы поймете, о чем я говорю и насколько это серьезно.

Неожиданно Джулия Гуликс показалась мне очень молодой, к тому же совершенно сбитой с толку, словно только сейчас до нее дошло, что этот день для нее так просто не закончится и что

по крайней мере один из находящихся в комнате по-настоящему считает ее убийцей и не остановится ни перед чем, чтобы это доказать.

Она откинулась на спинку стула и скрестила на груди руки.

— А теперь я хотела бы поговорить с адвокатом, — сказала она.

Ее оставили в комнате, заперев дверь и поставив рядом полицейского. Рейдел уехал за адвокатом, заодно дав возможность Гуликс немного подумать в маленьком помещении с вгоняющим в депрессию столом.

Мы с Ниной вышли на улицу подышать свежим воздухом, и я закурил. Когда нельзя курить даже в полицейских участках, начинаешь понимать, что дух времени победил окончательно. Едва мы ступили на тротуар, зазвонил телефон Нины. Она некоторое время молча слушала.

— Они получили ордер, — сказала она, закончив разговор. — Еще немного — и квартиру Гуликс перевернут вверх дном.

— Хотелось бы надеяться, что ничего не найдут, — ответил я.

Нина покачала головой, но я не мог понять, что она имеет в виду. Было около шести часов.

— Мне скоро надо уехать, — сказал я. — Хочу спокойно добраться и найти какое-нибудь безопасное место, прежде чем там окажется Унгер.

— Я не смогу поехать с тобой.

— Знаю. На это я и не рассчитывал.

— Я хотела тебе помочь.

— Ты и так поможешь. Я буду слышать твой голос.

— Скажи мне, что будешь осторожен.

— Обязательно. Меня станут называть Осторожным Хопкинсом. Я буду воплощением осторожности. Робкие ночные лесные создания с большими глазами будут показывать на меня, хихикать и называть непочтительными словами, и все из-за моей чрезмерной предусмотрительности.

— Я серьезно, Уорд.

— Угу, — кивнул я. — Знаю.

— Дай мне знать перед встречей.

— Обязательно. — Я взял ее руку. — Не беспокойся за меня. Просто иди и занимайся своим делом.

— Как ты думаешь, это она?

— Нина, я не знаю. Это не моя работа. Я всего лишь штатский.

— Помнишь ту женщину, про которую я тебе рассказывала?

— А что с ней?

— Кажется, я заснула, не рассказав до конца. Через полтора года после того, как она убила себя ложкой, в пятидесяти милях от Джейнсвилла полиция задержала одного человека за езду в пьяном виде. Оказалось, что у него в багажнике наркотики и несколько пистолетов, завернутых в окровавленный плащ. Его арестовали и в конце концов посадили за убийство, совершенное в Северной Дакоте.

— И что?

— В итоге выяснилось, что он виновен и в смерти одного из тех мужчин в Джейнсвилле. Как оказалось — обычное убийство с целью ограбления. — Она натянуто улыбнулась. — Это сделала вовсе не она.

— Хорошо, допустим, именно этого одного она не убивала. Но ты ничего не знаешь об остальных.

— Не подтвердилось одно из предъявленных ей обвинений. Этого уже достаточно. Дело должно было быть…

— Да, Нина, но тогда было уже слишком поздно, и в этом виновата только она сама. Скажи мне, дорогая, почему ты здесь?