Кровь черного мага 2

Гарднер Эрик

— А что на гербе Райнеров?

— Я его никогда не видел. Вернусь в замок, надеюсь, найду семейный архив.

— Ты там уже был?

— Да. Отвез туда тетю Цецилию и кузин. Сам замок еще не осматривал.

Тея кивнула и я заметил как к ней вернулся страх. Не такой, какой был прежде в госпитале Эмдена. Скорее больше настороженность.

— Мне читали в детстве книги про драконов, — произнесла задумчиво Тея. — Иногда они были такие страшные, что я пряталась в шкаф.

— Маделиф тебе читала?

— Нет. Няня. Я мать почти не видела.

Обычно не чаще раза в месяц. Она постоянно была в разъездах. Но я точно знаю, что Маделиф сама подбирала книги для меня, как и учебники.

Тея пошла дальше. Иногда срывала заинтересовавший ее лист или цветок. Я услышал рядом с собой осторожное покашливание невидимого кобольда, явно намекавшего, что рвать в саду ничего нельзя.

— Исчезни, — тихо сказал я. — Иначе я пойду в библиотеку. Ты лучше корзину раздобудь для ее трофеев.

— Как прикажете. А вы сейчас идите по правой тропе. Там пруд и прекрасное место для отдыха. Мы подготовили, — так же тихо отозвался кобольд.

Через секунду он выбрался из кустов и протянул мне плетеную ивовую корзинку, застеленную вышитой салатового цвета салфеткой.

— Люблю когда пожелания быстро исполняют, — заметил я. — Не хотите, случайно, поменять работодателя?

— Вы сейчас шутите, господин Райнер-Наэр? Ни один кобольд, цверг или гном в здравом уме не станет работать на дракона.

— Это почему?

— Традиция… — кобольд развел руками.

— Мне кажется ее давно нарушили. На моей шахте, занятой добычей драгоценных камней, работают гномы.

— Наверное все гораздо сложнее, чем прямой контракт с вами, — возразил кобольд и вдруг заинтересовавшись спросил: — А что за шахта? Где находится?

Я усмехнулся, достал портмоне, извлек из нее золотую монету, ходившую во Фризской гильдии, и бросил кобольду.

— Наверняка, это тоже оттуда. Оставь себе.

Он поймал золотой, поглядел на меня.

— Вы так легко расстаетесь с золотом? Весьма необычно.

— Платить буду в два раза больше, чем господин Адельман, — заметил я.

— Очень щедрое предложение. Но все же я должен подумать, господин Райнер-Наэр. Передам ваше предложение своим коллегам.

— Харди? — к нам по тропе вернулась Тея.

Кобольд поклонился ей и испарился.

— Что он хотел?

— Вот, передал тебе, — я отдал Тее корзинку и с улыбкой добавил. — Хотя, как мне кажется, им не очень понравилось, что ты обдираешь их сад. Но они удивительно вежливые.

Тея, в руках которой был уже целый ворох растений, покраснела.

— Я не подумала, — смущенно произнесла она. — Профессиональный интерес затмил все остальное.

— Не страшно. Пойдем. Мне сказали, что тут где-то есть местечко для отдыха. Разберешь там свой гербарий.

— Это не гербарий, Харди, — она улыбнулась. — Это все лекарственные растения. Некоторые, кстати, раздобыть чрезвычайно сложно.

— Потому что слишком ядовиты и опасны? — догадался я. — Зачем они тут растут тогда?

— В малых дозах из них получается

лекарство. И вряд ли местные маги поведут себя как неразумные дети и отправят в рот что-то ядовитое.

Тропа, перестав петлять среди зарослей, вывела нас к пруду, о котором говорил кобольд. Пруд был овальный, с переброшенным через него мостиком. В глубине воды плавали огромные светящиеся карпы. Вокруг пруда находилось несколько плетеных лежанок для отдыха, каждая из которых была рассчитана на большую компанию и напоминала огромное гнездо. Внутри одной из них ярко горели магические огоньки, были раскиданы подушки, пледы и пуфики, а в центре имелся низкий круглый столик, на котором стояли тарелки с фруктами и сыром, бутылка вина и пара бокалов. В тонкой изящной вазе стояли не менее изящные фрезии.

— Мои любимые цветы, — поразилась Тея. — Как они узнали? Ведь даже ты не знал, Харди.

— Я вообще был уверен, что тебе нравятся все без исключения растения, включая колючие и ядовитые, — я засмеялся и шепнул. — Проклятье, я однозначно должен заполучить этих кобольдов.

Мы устроились на лежанке. Было ощущение, что мы находимся в просторном плетеном шатре. Пока я разливал вино по бокалам, Тея разобрала собранные растения на кучки. Потом извлекала из корзинки моток тонкого шпагата и ножницы, показала мне.

— Они действительно очень предусмотрительные.

Она быстро перевязала пучки растений шпагатом, сложила в корзину. Я протянул ей бокал вина. Тея взяла, посмотрела куда-то наверх. Где-то в вышине, за переплетением шатра, за ветвями высоких деревьев, обрамлявших пруд, за светом искусственной луны и стеклами зимнего сада, все еще алел защитный купол.

— Чтобы наконец воцарились мир и спокойствие, — произнесла она. — Долгой жизни, Харди.

— Долгой жизни, Тея.

Я сделал глоток. Тея же осушила весь бокал.

— Ты сегодня удивительно деликатен, на тебя не похоже, — улыбнулась она.

— Я когда-то не был деликатным? — я изобразил возмущение. — Разве?

Я налил ей еще вина и откинулся на подушки.

— Да, — прошептала она.

Тея отставила опустевший бокал, забрала мой и, допив из него поставила на столик. Склонилась ко мне. Я обнял ее, притянул к себе.

— Не надо меня бояться меня, Тея, — тихо сказал я. — Ты же знаешь, я никогда не причиню тебе вреда, кем бы я ни был.

— Даже если я не приму твое предложение? — едва слышно прошептала она.

— Даже если не примешь.

Она растерялась.

— Не знаю что мне делать…

— Я же тебя не тороплю, — я рассмеялся. — Душевные метания — сложная штука, да?

— Спасибо, — они прижалась ко мне губами. — Мне бы твой прагматизм, Харди.

Я только пожал плечами. Она скинула с плеч мой пиджак, забралась ко мне на колени. Я поглядел на соблазнительный вырез ее платья.

— Может не стоит, после госпиталя-то? — поинтересовался я.

— Это мне ты говоришь?! У тебя вообще вчера был пульс десять ударов в минуту!