Кровь Данов. Книга 2 из цикла «Хозяин Гор»
Шрифт:
– Доброе утро, маленький господин, – густым низким голосом произнес он, слегка прихлопнув ладонью по столу. Потом он повел плечами, принюхался и подошел вплотную ко мне. Остах сердито засопел, но промолчал. Братья, опять замаячившие на входе, старались казаться незаметными, чтобы учитель их не выгнал, и во все глаза смотрели на происходящее. А умный Кайхур сел у ног Остаха, чтобы не мешать, и внимательно разглядывал всех.
Тумма, нимало не смущаясь, подогнул колени и сел прямо на пол передо мной. Взяв мою левую ногу, он
– Хорошо! – торжественно, словно жрец в храме, произнес он. Барат и Йолташ даже дышать забыли, слушая колдуна. – Добрая кровь осталась, злая кровь ушла!
«И куда она могла уйти?», – мелькнула у меня дурацкая мысль.
Словно подслушав меня, и желая проучить, Тумма ткнул мне костяшками согнутых пальцев под коленку. Против воли моя нога дернулась, резко разгибаясь, и я пнул Тумму в живот. Тот и бровью не повел. А пресс у него оказался твердым, как из дерева. И как я ногу не зашиб?
«Да этот Айболит доморощенный мне коленный рефлекс проверяет!» – догадался я.
Тем временем Тумма, что-то напевая на своем мелодичном языке себе под нос, хорошенько растер мою ногу от голеностопа до таза. Ногу словно ошпарили. Затем он пробежался по всем мышцам, слегка прихватывая и встряхивая их. Потом с другой ногой проделал те же манипуляции.
Закончив, он повернул свое широкое лицо с ярко-алой лентой поперек глаз к Остаху и сказал:
– Сначала мало ходить. Потом – больше. Бегать не сразу, прыгать не сразу. Пусть ноги привыкнут, пусть вспомнят.
– Спасибо, – глухо ответил наставник.
– Моих сил совсем немного, – пожал плечами темнокожий гигант. – Маленький господин сам изгнал плохую кровь. Он сильнее, чем кажется.
Слышать такое от силача Туммы в свой адрес было лестно. И Кайхур забавно чихнул, словно подтверждая слова массажиста.
– Поднимись, – попросил я его. Лекарь все это время продолжал коленопреклоненно сидеть на полу, отчего мне было неловко.
Вместо этого Тумма низко поклонился мне, коснулся лбом пола и громко – так что Барат и Йолташ встрепенулись – торжественно произнес.
– Олтер, сын Рокона, наследник Дана Дорчариан! Во исполнение древних обетов между нашими странами высокородный Сивен Грис ждет тебя в своем имении. Будь нашим гостем, Олтер, сын Рокона.
Произнеся это заученное повеление-приглашение, Тумма поднялся с колен, и добавил.
– Хозяин ждет, маленький господин.
А какое замечательное было утро! Как хорошо оно начиналось и какой славный день сулило! Посулы оказались пустыми обещаниями. Настроение мое испортилось, я тяжело вздохнул.
– Вот гад! – возмутился Остах на дорча, вторя моим мыслям.
А Кайхур и вовсе завыл.
Ултер. Земли Дорчариан. Где-то рядом с селением Ойдетта.
Ули сидел на невысокой деревянной
Ули сидел на верхней ступеньке, прислонясь спиной к повозке, и думал о ее знаменитом хозяине. О своем прадеде, Хродвиге, Главе Суда Хранителей. Когда Хродвиг вдруг внезапно упал в овраг, Ули растерялся. Освобожденные пастухи успели как-то поймать старика, и он не расшибся. Потом, когда прадеда вытащили и он стал бессвязно говорить Хоару о чем-то непонятном, Ули стало жалко прадедушку.
А когда тот замолчал, и откинулся назад, Ултер даже пустил слезу. Нечаянно – в глазах защипало, и слезы сами потекли по щекам. Прадедушка казался тогда таким добрым, и так его было жалко!
«Добрый-добрый, как же», – подумал Ули и потер ушибленное плечо. И посмотрел внутрь повозки, тем более что дверца была широко раскрыта. Хродвиг мельком глянул на правнука и звонко закричал:
– И где этот толстозадый Эйдир, клиббы вас задери! Долго я буду ждать?
Один из чернобурочников низко поклонился лежащему в повозке Хранителю, укрытому буркой, и вскочил на коня.
«Вон как все забегали», – подумал Ули, заново осматривая поляну вокруг, которая так ему понравилась раньше. Все также крутились водяные колеса, также висели над водопадами радуги, но очарование места ушло. Сейчас оно напоминало разворошенный муравейник. Из леса выводили спасенных из оврага пастухов и усаживали под одним из навесов, рассаживая по ошкуренным бревнам, по расстеленным прямо на земле шкурам.
«Как прадедушку-то несли, какие все медлительные и величавые были. А сейчас носятся – как ужаленные в мягкое место», – вспоминал Ули недавний торжественный выход на поляну.
Впереди медленно шагал Хоар, с прямой спиной и высоко поднятой головой. За ним нога в ногу шли охранники. Тело прадедушки, укутанное в его любимую бурку, они бережно несли на руках.
« А я, как дурачок, позади шел и слезами заливался».
Только Немой, увидев их, замычал что-то, руками замахал и стал вокруг тела носиться, как бестолковая собачонка.
«Это он, наверное, прадеда и разбудил», – подумал Ули, недовольно посмотрев на возницу. Немой ухаживал за лежачим пастухом. Приподняв его голову, он поил его из глиняной плошки.
Когда Немой замычал совсем горестно и громко, Хродвиг вдруг закашлялся и завозился в руках чернобурочников. Те от неожиданности чуть не выронили Хранителя.
«А надо было», – подумал Ултер и опять потер плечо.
Хродвига тогда быстро уложили на его сундуки, сложенные кроватью. Хоар тряпицей протер кровь с его лица и какой-то тягучей смолой замазал глубокую царапину на лбу.