Кровь Дезидерия

Стюббе Али

Я стону, когда давление сжимает мой член, и я заявляю права на ее рот без ограничений, прижимаясь своими бедрами к ее. Наши языки кружатся вместе в чувственном танце, когда я ставлю локти по обе стороны от ее головы. Она медленно просовывает свои руки между нами и кладет их плашмя на мой живот, прежде чем скользнуть ими вверх по моей груди и плечам. Везде, к чему она прикасается, вспыхивает жар, как будто я загораюсь изнутри.

Ее пальцы касаются внутренней части моего крыла, и такое сильное удовольствие пробегает по моему позвоночнику. Я отрываю свой рот от ее рта и кусаю ее за ухо.

— Маленький

демон, — рычу я. — Я долго не протяну, если ты будешь так делать.

Она смотрит на меня такими большими, невинными глазами, когда я снова собираюсь завладеть ее ртом. Но прежде чем я дотягиваюсь до ее губ, она начинает говорить.

— Скажи мне еще одну правду, Дрейвен, — говорит она. И то, как мягко она это говорит, трогает что-то в моем сердце, что заставляет меня хотеть дать ей все, о чем она просит.

— Есть что-нибудь, что ты хочешь узнать? — Я спрашиваю ее на приглушенном дыхании, которое витает между нами, желая сменить игру, чтобы доставить ей удовольствие.

Ее голова наклоняется в сторону, когда она задумчиво поджимает губы.

— Почему ты называешь меня маленьким демоном?

Я сдерживаю смех, потому что ожидал чего-то гораздо более устрашающего.

— Потому что, когда я впервые увидел тебя, ты сражалась с Испорченным, как дикий маленький демон. — Я сокращаю промежуток, чтобы прикусить ее нижнюю губу зубами. — А потом ты заговорила со мной, и твой порочный маленький ротик только доказал, что это имя подходит тебе еще больше. То, как ты отвечала и бросала мне вызов. Такой дерзкий поступок.

Она криво улыбается, и мое сердце пропускает удар.

— У меня есть другая правда, — говорит она, и я наблюдаю, как она сосредотачивается на моих татуировках, избегая моего взгляда, пока ее пальцы танцуют вместе с черными завитками, которые украшают мою кожу под легким блеском чешуи.

— Я девственница.

Я напрягаюсь.

Черт.

Чувство вины бурлит у меня в животе от того, как грубо я был с ней, как я потерял контроль на крыше и в пещерах, желая попробовать ее на вкус.

Я хватаю ее за подбородок и заставляю встретиться со мной взглядом, который, я знаю, ярко светится.

— Что ты сказала? — Говорю я, когда гнев на себя начинает брать верх.

Она колеблется, отмечая изменение в моей энергии.

— Ты… ты был первым.

— Объясни, — киплю я.

— Первый во всем, кроме поцелуев. — Она прикусывает губу, пускает кровь, когда слышит нарастающую ярость в моем голосе. Мои тени мерцают в надвигающейся буре хаоса.

— Черт, Эмма! Я практически напал на тебя и… — Я сажусь, держа ноги по обе стороны от нее, когда провожу пальцами по своим волосам. — Что Эйден делал с тобой?

— Просто поцелуи, я бы не позволила ему зайти дальше, — грубо говорит она.

— Прости, — спешу сказать я, опустив голову, не желая, чтобы она подумала, что я злюсь на нее. Я зол на себя.

— Не надо, — огрызается она, и я наклоняю свою голову к ее. — Ты, блядь, не смей. Если бы я не хотела, чтобы между нами что-то произошло, я бы остановила это. У меня были сомнения насчет Эйдена, но по какой-то причине у меня не было сомнений

с тобой. А потом ты увидел меня. — Она делает паузу, поднося руку к моей щеке. — Ты видел меня, Дрейвен. Каждую сломанную часть меня. Ты хочешь другой правды?! — Ее голос повышается. — Ты единственный, кто видел мои шрамы, даже Кора не знает о том, что делал мой отец.

Шок бьет меня по лицу от того, что я все это время знал ее самую скрытую правду.

— Ты не выглядел так, будто испытываешь ко мне отвращение, или сказал мне прикрыться.

Маленькая слезинка скатывается в уголке ее глаза, когда внутри начинают собираться грозовые тучи.

— Нет, вместо этого ты заставил меня впервые в жизни что-то почувствовать, пытаясь поцелуем прогнать мою боль. Так что не отказывайся от меня сейчас, потому что я хочу этого. Даже если это только на сегодня. Пожалуйста, дай мне это.

Зверь внутри меня становится диким при мысли о том, что я буду первым, кто предъявит на нее права всеми способами, пометив ее как мою. Мне придется разобраться с этими мыслями позже, потому что после сегодняшней ночи она не будет моей, и мне придется ее отпустить.

Я наклоняюсь к ней и приближаю свой рот всего на волосок от ее рта, едва касаясь.

— Мне нравится, когда ты умоляешь, маленький демон.

Ее глаза загораются, когда я прижимаюсь своим ртом к ее.

Теперь пути назад нет.

ГЛАВА СОРОК ВОСЬМАЯ

Эмма

Ох, боги.

Внутри меня все загорается, когда он неистово целует меня, не сдерживаясь.

Я вскрикиваю у него во рту, когда он перекатывает мой сосок между пальцами. Жгучее удовольствие, которое окутывает жаром глубоко внутри.

Игра в правду была освобождением, возможностью поделиться с ним своими демонами и признаться в словах, которые я боялась озвучить. Я не лгала, когда говорила, что хочу его. В последний раз, когда он спросил меня, могу ли я доверять ему, я сказала, что ни за что, но теперь мои взгляды изменились. Я поняла это в тот момент, когда позволила ему использовать свой кинжал против меня, доверив ему пометить мое тело, когда мой отец был единственным, кто оставил свое безумное клеймо.

Осознание этого шокирует меня до глубины души, но это также заставляет меня на этот раз почувствовать себя в безопасности. Нервы напряглись, когда я ожидала боли от лезвия. Боли, подобной той, которой наградил меня мой отец, но Дрейвен… он заставил меня увидеть, как боль может стать приятной. Он заставил меня увидеть, что не всякая боль оставит меня обессиленной на полу, когда он поднял меня, зализывая рану.

Мой разум отключается, когда я чувствую, как его рука скользит вниз по моему телу между нами, достигая моего центра, когда его пальцы начинают кружить по моему клитору. Мои бедра немедленно вздрагивают от интенсивного ощущения, которое пронзает меня, умоляя об освобождении, которое, я знаю, он может мне дать.