Кровь драконов

Сергачева Юлия

— А ты действительно Птенец? Помнится в старые времена в этом солидном и добропорядочном заведении давали куда более приличное воспитание… — Он обернулся к Вевуру. — Ночью северную ограду повалило ветром. Говорил же, что жужли ее подточили, а ты, лентяй, даже не почешешься, пока тебя носом не ткнут!

— К обеду схожу, посмотрю, — флегматично пообещал Вевур. — Вроде гостей не ждем нынче.

— Тебе все оправдание… — Старик круто развернулся, чуть прихрамывая, зашагал по дорожке к Святилищу, внезапно снова остановился и произнес, оглядываясь

через плечо:

— Раз уж ты здесь, парень, пойдем со мной. Мне нужен Птенец…

— Что? — Я просто опешил.

— Хочешь заставить старика уговаривать себя? — неприятным голосом спросил он. — Все вы такие…

На языке вертелся достойный ответ, однако я придержал его, услышал негромкий совет Вевура:

— Не злись, ступай. Это может быть интересным.

Мгновение поколебавшись, я все же неохотно последовал за стариком, который уже широкими шагами удалялся к развалинам.

В Святилищах целых и разрушенных мне бывать доводилось не раз, но как ни странно в это, расположенное почти рядом с Гнездом, я так и не удосужился заглянуть. Просто потому, что не ожидал увидеть ничего интересного, тем более, что постройка была почти сожжена еще во времена Великой войны. Все Святилища Хранящего Мир похожи друг на друга, как драконьи капризы. Снаружи их украшают барельефами и каменными чудищами — якобы мир полон угроз. Внутри разрисовывают всяческими умилительно-героическими сценами на тему: дракон, стерегущий покой вселенной. Считается, что в Святилище любой человек должен испытывать умиротворение и наслаждаться гармонией того, что видит, слышит и чувствует.

Если верить карте, что не так давно я рассматривал в библиотеке — здешнее Святилище могло быть выстроено на весьма древнем фундаменте. Или вообще уцелеть с незапамятных времен… Хотя вряд ли. После стольких сражении здесь ничего бы не уцелело.

Вблизи Святилище оказалось не таким уж и безвозвратно разрушенным, как считалось, но зато безнадежно обычным. Ну просто слепок с других. Или другие — слепки с этого, учитывая хронологию.

Я разочарованно озирался.

— Осторожнее! — неожиданно вскрикнул старик, едва я споткнулся о незамеченный порожек при входе, но прежде, чем я успел удивиться внезапному проявлению заботы, он сварливо добавил: — Не хватайся руками! Я пол дня отскребал это в одиночку!

Я машинально убрал руку от стенки, на которую оперся, чтобы не упасть, обнаружив довольно большой фрагмент настенной росписи, уцелевший при пожаре и недавно очищенный от копоти. Фрагмент изображал дракона, накрывающего крылом город. Сюжет был традиционен — дракон защищает людей. Однако не до конца стертая копоть затемнила рисунок, подчеркнула тени и полутона, и потому дракон, склонившийся над крышами домов выглядел зловещим… Или я просто не могу выбросить из памяти вчерашнего темного дракона?

Внутри Святилища было довольно светло, несмотря на закопченные стены. Крыша уцелела при пожаре, но время и непогода потрепали ее и испещрили прорехами, а часть перекрытий обрушилась,

засыпав мозаичный пол бесчисленными каменными обломками. Наружные, местами обвалившиеся стены торчали обкусанными зубцами, грозя вот-вот окончательно рухнуть.

Вот и оценивай тут гармоничность постройки…

— Если будешь глазеть по сторонам — свернешь себе шею, — пообещал старик брюзгливо. — И мне придется снова здесь прибираться…

Я вздохнул, продолжая осматриваться. На самом деле здесь было много занятного. Начиная от действительно хорошей росписи и мозаики, заканчивая… Да, здесь тоже это слышно.

По традиции в стены и в потолок Святилищ умелые мастера помещали медные или глиняные трубки особым хитрым способом. И стоило подуть ветру, как под куполом постройки рождалась едва уловимая, но явственная мелодия. У каждой постройки — своя собственная. Надо только уметь слушать… Я прислушался и поморщился. То ли строители сэкономили на обладателе музыкального слуха, то ли из-за разрушения стен и крыши, но хаотичное посвистывание и завывание вряд ли можно было назвать мелодичной композицией звуков. Хотя что-то в ней было… Огибая обломки, я сделал несколько шагов, пытаясь поймать музыку. Поискать точку просветления, как говаривали в народе. Конечно же споткнулся, едва не кувыркнулся, когда ветхая деревянная половица рассыпалась у меня под ступней и огласил помещение сдавленным и совсем немелодичным рычанием.

Здесь не то, что жить, просто находиться было опасно. Однако, судя по некоторым приметам, старик-ученый здесь обитал явно не первый день. На некоторых каменных уступах лежали стопки книг, всевозможные механические летали, стекляшки. А в центре большого зала, под укрытием чудом сохранившегося купола, высилось странное сооружение, отдаленно напоминавшее очень толстую подзорную трубу, дополненную загадочными приспособлениями. Вокруг трубы на подставках и на полу лежали странного вида и формы, прозрачные и матовые, гладкие и отчетливо шероховатые, разноцветные линзы.

Я с любопытством приблизился и тут же услышал за спиной сварливое:

— Не вздумай трогать!

Я в очередной раз вздохнул, уже сожалея, что пришел. Ничего интересного, кроме нелепой подзорной трубы здесь быть не могло.

— Зачем я вам понадобился? — спросил я.

— Сейчас узнаешь, — отмахнулся ученый, с грохотом разбрасывая какую-то мелочь в соседнем помещении. — Где же она?.. А, вот… Ты, парень, точно Птенец? Что-то не заметил я твоего дракона…

— Драконов не таскают за собой на привязи, как комнатных ленивок, — отозвался я. — Если вам нужен дракон, заведите своего…

— Не могу, — ответил он неожиданно серьезно, проигнорировал грубость моего ответа. — Не имею права.

— Почему? — искренне удивился я, озадаченный его словами. Впервые слышу подобную мотивировку отсутствия дракона.

Старик появился с охапкой каких-то книг, рукописей, дощечек, шумно обрушил их на ближайшую каменную подставку и велел: