Кровь и Звёзды

Somber

Я полагаю, что это было правдой.

— Голденблад действительно хотел помочь вам, не так ли?

Ровер зарычал, но затем вздохнул.

— Голден Пони хотел невозможного. Хотел чтобы, все было как раньше. Хотел дом, как был раньше. Дом псов и дом пони. Он пытался сделать город Псов новым домом, но город пони это не дом псов. У псов только один дом.

— Это еще почему? Разве дом не там, где вы живете? — Спросила я. Он фыркнул с отвращение, немного бормоча про себя, когда доставал еще несколько бумаг, а затем, кажется, остановился на одной.

— Дом это дом. У Псов только один дом. Этого дома больше нет. Голден Пони сказал, что восстановит

дом, если сможет. Избавится от яда. Принесет извинения. Но он не сделал этого. Со временем, он до самого конца забыл о нас. Даже Голден пони использовал Псов. — Прорычал он слабым тоном в завершение, — Пони это не хорошо.

Я чувствовала себя немного задетой этим.

— Мне жаль, что ты себя так чувствуешь. — Сказала я, смотря вниз на свои копыта.

Он указал на меня пальцем.

— Пони и сейчас использует Псов. Пони хочет информацию от Псов, о туннелях которые знают только Псы. — Он фыркнул, комок соплей капал с его старой серой морды за мгновение до этого он вытер его рваным рукавом своей куртки. — Но, — он признал, — Пони, по крайней мере, лучше остальных. — Он вытряхнул еще одну бумагу и усмехнулся. — Ах… да. Это поможет пони пересечь город. Да. Да. — Он разложил помятую, выцветшую карту. — Зеленая линия на Фабрику. Через Фабрику. На синюю линию. Выход из большой школы пони. Безопаснейшая дорога.

— Фабрика? — Я моргнула, к тому же будучи в шоке. — Здесь внизу? — Если здесь было электричество, то почему и нет? Я подумала, если эти фабрики все еще работали, можно было бы использовать их чтобы сделать вещи, которые помогут пустоши.

Ровер рассеянно кивнул, когда провел когтем по маршруту на бумаге и постучал по площади.

— Ммм. Много старых фабрик под землей. Сделать оружие. Бомбу. Робота. Много-много вещей. Самые тихие. Некоторые сломаны. — Он отметил маршрут мелом, а затем сложил бумагу. — Не задерживайтесь по долгу. Радиация и ХМА сильнее там внизу, пони.

— Спасибо Ровер, — Сказала я, когда засовывала карту в свои седельные сумки. Он выглядел особенно ворчливым, оттого, что помогал мне. — Могу ли я спросить, что случилось в Риверсайде? Диджей Пон3 сказал, что деревня исчезла, а затем вновь появилась?

— Хммм. День спустя как пони пришли, Псы пошли в деревню со своим металлоломом и имуществом. Жители не доверяют Псам, Псы не доверяют пони. Почти начали стрелять. Затем прилетел монстер. Полу-кот, полу — летучая мышь, полу-скорпион. Псы раскопали туннели и пони последовали. — Он крутил губами, когда скрестил руки, предупреждающе размахивая на меня пальцем. — Фифи попросила, чтобы мы спасли их, так пони не отблагодарили Псов за это! — проворчал он, отказываюсь принимать мою улыбку.

Это был более буквальный пример «торговля спасет пустошь» чем я ожидала, но такой вариант приветствовался не меньше.

— Что ж, я должна поблагодарить ее, а затем, — ответила я — Я обязана тебе, Ровер. Я надеюсь, что когда-нибудь я найду способ вернуть твой дом. — Все это заняло бы поиск шести пони, которые смогли бы быть друзьями. Насколько трудным это может быть? Он издал тихий вздох, когда отпустил меня.

Когда я вышла, то услышала Ровера, бормотавшего про себя:

— Точно также как Голден пони.

* * *

Вход Ровера на производственную линию был около путей, где Метконосцы нашли меня. Так как мне не улыбалась мысль о получении выстрелов при проползании через руины Риверсайда, мы обговорили

альтернативный маршрут под городом. Таким образом мы надеялись избежать внезапного и короткого неприцельного огня банды Халфхэрт.

Вода капала, текла и плескалась через бесчисленные трещины в стенах и потолке туннеля канала. Ржавые вагоны осели на их разлагающихся рельсах, с костями бесчисленных пони внутри. В более чем нескольких местах, почерневшие и мокрые скелеты на половину свесились через деформированные оконные рамы, ужасные свидетельства последних минут пассажиров. Скотч Тейп держалась рядом со мной, избегая останки. Множество их лежало по бокам туннеля, и когда кости ломались под копытом, кобыла нервно подпрыгивала. Я была больше обеспокоена постоянным, тихим потрескиванием моего ПипБака.

— Что со всеми ними случилось? — спросила Скотч Тейп, глядя на кости, застывшие в позах, создававших видимость, что они все еще пытались вскрыть двери вагона.

— Когда жар-бомбы взорвались, одна из них, должно быть, повредила туннель. Он сыграл роль трубы, увлекая огонь и сжигая все на своем пути. После этого, я думаю, пони попытались укрыться здесь… и радиация прикончила их, — торжественно сказала Глори. — ХМА сохраняла останки от гниения в дальнейшем.

— Я сегодня упоминал, как я люблю это место? — сказал П-21, переползая через кусок обвалившегося потолка.

— Могло быть хуже, — сказала Рампейдж с усмешкой.

— Я знаю, что могло быть и хуже. Я ожидаю, что станет хуже, — П-21 сказал, смотря вперед на полосатую пони. — На самом деле, прямо сейчас все так хорошо, что я начинаю чувствовать себя параноиком.

Просочившаяся вода плескалась вокруг наших копыт, пока мы двигались вдоль ржавых путей.

Прямо скажу, я также потихоньку становилась параноиком. Мы двигались вдоль путей почти полчаса, и не было никакого способа не шуметь для полдюжины пони. Мы должны были притянуть всевозможные неприятности, но на моем Л.У.М.-е все еще было чисто.

Мы дошли до конца ветки Луны на станции Музей и направились вверх по грязной бетонной лестнице. Шел холодный и сильный дождь, чьи гигантские капли врезались в нас с почти болезненными последствиями. Стоя у входа в метро через дорогу от музея, я посмотрела на своих друзей. Всем было холодно и мокро.

— Давайте переждем дождь с часок. Дверь разгрузочной площадки открыта.

В последний раз, когда я была здесь, я была слишком пьяна, чтобы помнить, каким именно разгромленным мы оставили здание. После двух сражений, моего и всё-равно когда случившегося два века назад, музей определенно выглядел чуточку пострадавшим. Какой-то пони прошёлся и встряхнул это место ради чего-угодно ценного. Может быть, это были выжившие из пони, которые напали на меня. Пожалуй, это была достаточная плата за то, что я сделала для них.

Лампы были еще более дёргаными, чем я помнила. Они мерцали и вспыхивали время от времени, а динамики невнятно произносили бессвязные слова и фразы, как толпа пьяных призраков. Тела остались и были скорее осушенными, чем гниющими. «ХМА.» Я предполагала, что со временем они становятся настолько сухими, что распадаются, а не сгнивают, оставляя только кости и сухожилия после себя.

— Ну, по крайней мере, тут нет дождя, — сказала Глории, пытаясь ярко улыбнуться.

— Да. И девять и один по мурашкометру, — добавила Скотч Тейп. Вдруг она вскочила и вытащила ключ, вцепившись в него пастью, указывая копытом на дверь к стендам с минералами. — Кфасые этки! Кфасые этки!