Кровь и Звёзды
Шрифт:
Розовая пони вся засветилась от радости и схватила Голденблада в охапку.
— Я знала, что ты хороший пони, Голди-олди-болди!
Голденблад внезапно сгорбился и зашёлся приступом кашля. Пинки Пай немедленно отпустила его и похлопала по спине.
— Ох, ты в порядке?
Голденблад лишь вымученно улыбнулся ей в ответ и тут же вновь закашлялся, отступая на несколько шагов.
— Сейчас… пройдёт, — ответил он, левитируя из кармана своего жилета носовой платок, и закашлялся в него, прежде чем сделать
К ним подскочила Твист, улыбаясь во весь рот так, словно все неприятности этого мира были ей побоку. Она по-приятельски пихнула Пинки Пай в бок и сказала с усмешкой:
— Эй, Пинки, клёвая вечеринка. Но у меня есть кое-что, способное сделать её ещё лучше! — И, достав один из своих леденцов на палочке, бросила его Пинки Пай. Розовая пони поймала его и принялась внимательно рассматривать сладость, балансирующую на кончике её носа. — Ты должна обязательно это попробовать. Хотя бы одну штучку. Она взорвёт тебе мозг! — добавила Твист.
Улыбнувшись, Пинки Пай подбросила конфету в воздух и, поймав её ртом, начала жевать.
— М-м-м… вкусненько, Твист!
— Ага. Скажи, они супер, да? Я сама их делаю! — с гордостью заявила Твист, смущённо захлопав ресницами за толстыми стёклами своих очков.
Но Пинки Пай её уже не слушала. Зрачки её блестящих голубых глаз стали огромными, а улыбка растянулась до ушей, прям как у меня, когда я впервые играла на контрабасе.
— Ох, ничего себе! Они действительно просто супер-пупер! — воскликнула Пинки, запрыгав на месте от восторга. — Ву-у! Ву-у! Ву-у!
Она ткнула копытом в сторону Твист и захихикала.
— Ты всё ёще тоскуешь по Эппл Блум, не так ли? Я это чувствую! — Она перевела взгляд на Вэнити, заглянув ему прямо в глаза. — А ты всё ещё считаешь себя убийцей и боишься, что превращаешься в монстра. Так и есть! — Затем она повернулась к Голденбладу. — А ты… — Её улыбка медленно растворилась. — Ты… — Выражение восторга на лице Пинки Пай сменилось страхом, прямо как тогда, в развалинах «Сахарного Уголка». — Ты причинишь страдания многим пони. Сотням, тысячам…
Голденблад не произнёс ни слова, лишь продолжал смотреть на Пинки своими золотистыми глазами.
— Пинки Пай, расслабься. Это же вечеринка, — произнесла Твист с тревогой в голосе, успокаивающе потрепав розовую пони по спине, но та не удостоила её вниманием. Взгляд Пинки скользил от одного к другому.
— Он — насильник, а… она — воровка! И… и… нет! — Министерская кобыла тяжело шлёпнулась на круп, бормоча себе под нос: — Дёргается грива… копыто в огне… колено покалывает… язык пересох… что бы это значило?
— Нужно позвать доктора, — сказал Вэнити, оглядываясь вокруг. Твист опустилась на колени возле дрожащей Пинки Пай и обняла её, не переставая извиняться за свою конфету. Гости
Пинки Пай подняла взгляд и указала на торт дрожащим копытом.
— Это бомба… это бомба… там бомба… настоящая, большая бомба… — снова и снова повторяла она жалобным голосом, трясясь всем телом. Затем обвела взглядом окружающих. — Вы должны… должны… здесь так много пони… вы должны сделать что-нибудь!
Твист ответила недоверчивым взглядом. Вэнити просто покачал головой. Лишь лицо Голденблада хранило непроницаемое выражение. Пинки Пай уставилась на него.
— Пожалуйста, Голди… прошу, не дай им пострадать… — умоляюще произнесла она со слезами на глазах.
Голденблад закрыл глаза, а затем заговорил неожиданно властным тоном, от которого у Вэнити уши встали торчком.
— Дядя, отправь сообщение хуффингтонской Страже; можешь воспользоваться терминалом в офисе клуба. Скажи им, что кто-то заложил бомбу в «Гарцующем Пони». Твист, верно? Найди Биг Макинтоша. Скажи ему, что в торте бомба. — Он вновь закашлялся, но сумел восстановить дыхание.
— Пинки Пай, выслушай меня. — Дрожащая кобыла послушно посмотрела на него. — Ты должна успокоиться. Улыбайся гостям. Эта вечеринка строится вокруг тебя. И нам во что бы то ни стало нужно перенести её наружу.
Пинки Пай какое-то время молча смотрела на него, а потом сглотнула и понимающе кивнула головой. И тут же снова стала самой собой. На её лице появилась улыбка, а грива вновь собралась в непослушные завитки… лишь глаза выдавали её страх.
— Ох… конечно, Голди. Отличная идея.
Голденблад выразительно посмотрел на Вэнити, и мой хозяин рванул в сторону офиса клуба. За спиной внезапно раздался громкий голос Пинки Пай:
— Эй, пони, все сюда! Знаете, что было бы отлично идеей? Уличная вечеринка! Снаружи!
И с этим словами она поскакала к выходу, напевая что-то про «Поднимем вверх копыта» и «вечеринка на весь Хуфф!»
Торт выглядел одиноким и несчастным в тихом пустом клубе. Имени Принца Вэнити оказалось достаточно, чтобы городская стража восприняла угрозу всерьёз. Биг Макинтош и Дуф позаботились об эвакуации оставшегося персонала клуба.
Когда клуб практически опустел, Вэнити осторожно соскоблил розовую глазурь и разгрёб начинку торта. Этого оказалось достаточно, чтобы мы смогли увидеть внутри серые бруски взрывчатки. Выходит, Пинки Пай была далеко не сумасшедшей.
Когда Ванити нашёл розовую пони, та разбиралась с одним из поваров.
— Это сделал ты! Ты собрал ту бомбу. Плохой пони! Чокнутый бомбист!
— Да вы спятили, леди! Я всего лишь доставил торт из пекарни! — защищался тот, глядя на неё снизу вверх.