Кровь Ив
Шрифт:
— Лучше?
— Моим сливам не помешало бы немного любви, — он выразительно посмотрел на пах своих спортивных шортов. — Твой грешный ротик может позабавиться со всем комплектом.
Как всегда ненасытный. Я обожала то, каким беззастенчивым он был по поводу своей сексуальной жизни — такой парадокс с его клятвой, даже когда он дразнился. А именно это он делал сейчас. Он даже не затвердел.
Разговор позади меня стих, так что я подвинулась назад и заговорила достаточно громко, чтобы Ши услышала
— Без Таллиса и Жоржа… — я глубоко вдохнула
Рорк нахмурил брови, и его взгляд метнулся к Джесси. Мозолистые пальцы отрешенно ласкали кожу над поясом моих штанов, и между двумя мужчинами промелькнул момент молчания.
Затем Рорк перевел взгляд нефритовых глаз на меня.
— Меня это устраивает. Это самое безопасное место для нее.
Я посмотрела через плечо и встретилась взглядом с Ши.
Она взглянула на Рорка, затем на Джесси, и уставилась на свои руки.
— Вам нужен доктор с вами. Я могу прокормиться и позаботиться о себе сама. И лечить ваши раны, если понадобится. Я не буду обузой…
— Эй, — мягко позвал Джесси, почесывая Дарвина за здоровым ухом, и подождал, пока она посмотрит на него. — Сохранить тебя в живых нам важнее, чем иметь при себе доктора.
Она была умной женщиной. Мне не нужно было читать выражение ее лица, чтобы знать, что она обдумывает свое неумение обращаться с оружием, неопытность с тлей, и более того, ее роль в будущем человечества.
Она встала, положив руки на бедра. Этим утром ее изгибы выглядели значительно полнее, ребра не так выступали под тонкой футболкой.
Черные волосы обрамляли ее округлое лицо курчавыми кудрями. Ее губы поджались, темные и чувственные, пока она смотрела на нас своими умными карими глазами.
— Ладно. Я пойду туда, куда вы меня отправите. Когда мы отправляемся?
Прекрасная. Свирепая. Изумительная женщина. Будь я парнем, я бы клеилась к ней часто и упорно. И это, бл*дь, огромная причина, по которой нам нужно ее спрятать. Наалниш и Барсук помогут найти мужчин, которые ее заслуживали. Черт, да ей и не придется ходить далеко, взять хотя бы моих привлекательных друзей Лакота.
Джесси аккуратно подхватил Дарвина на руки и повернулся к двери.
— Мы уходим через час, и пока не доберемся до гор, мы держимся в поле зрения друг друга. Никаких исключений.
Как и сказано, мы вчетвером поели консервированной курицы, покормили Дарвина, посрали в лесах и упаковали грузовик — все это бок о бок друг с другом. Мы работали слаженно, и к счастью, не было ни единого появления тли.
С нами не было Жоржа, который мог бы сотворить свою магию над мотором, так что мне пришлось с потными ладонями ждать у бампера, пока Рорк совал ключ в замок зажигания.
После нескольких дребезжащих стонов, двигатель блаженно пробудился к жизни.
Одной проблемой меньше.
Ши забралась в заднюю часть грузовика вместе с Дарвином, пряча глаза за солнцезащитными очками. Если она сожалела об отъезде из дома, она это не показывала. Мы
Но я не могла уехать, не сделав еще одну вещь.
С тяжелым сердцем я нашла в сарае баллончик краски и накарябала сообщение на двери ветеринарной клиники.
«Мичио.
Мы оставались тут 7 дней.
Вернулись к Лакота.
Иви».
Я даже нарисовала сердечко под моим именем.
Потому что любовь делала людей мягкими и легко ранимыми, безумными и слабыми.
Что пугало меня до влюбленных чертиков.
Я выбросила баллончик краски и зашагала вперед, к двум мужчинам, ждавшим меня в грузовике. Их взгляды оставались прикованными к пейзажу вокруг, наблюдая и всегда защищая.
Потому что любовь делала людей бдительными и бескорыстными, безумными и сильными.
Как и мои стражи, я ожесточенно сражалась и без колебаний убивала, чтобы защитить тех, кого я любила. Но когда Дарвин лежал на том столе, истекая кровью и скуля от боли, я в мгновение ока превратилась из крутой в слабую. Я сделала единственное, что могла сделать. Я вверила его жизнь в более способные руки и спряталась на крыльце со своим горем.
Любовь смягчала сердце, когда ему нужно быть слабым, и ожесточала его, когда ему нужно быть сильным.
Именно поэтому человечество выстоит. Человеческая раса способна на такую любовь, и эта любовь не умрет с нами.
Я ощущала это убеждение в каждом шаге к грузовику, в каждой миле по дороге к Западной Вирджинии, и в каждом спазме ноющих мышц, пока мы карабкались в горы в поисках лагеря Лакота.
Глава 25
Прошло двадцать шесть дней. Если судить по закономерностям погоды, я считала, что стоял июль или август. Но обвести день на календаре можно было разве что наугад.
В то утро, когда мы покинули заповедник, я начала отсчитывать дни с помощью зернышек риса из коробки, готовить который ни у кого не было сил. Каждое утро я добавляла новое зернышко в наружный карман моего рюкзака.
Этим утром в кармане было двадцать шесть зернышек, и некоторые слиплись от чертовой влажности. И может быть, я несколько уронила по дороге.
Мы путешествовали примерно месяц, и дождь шел всего один раз, оставив после себя дымку страдания и изнемогая от жары. В грузовике закончился бензин, когда мы находились в пятнадцати милях от гор, и нам пришлось брести по заброшенной федеральной трассе в поисках топлива — безрезультатно. Так что мы пошли пешком, перехватывая по часу сна то тут, то там, забиваясь в сломанные машины, сараи и заправочные станции.