Кровь Ив

Годвин Пэм

— Иногда она смещается глубже в шейке матки. Даже если вы не можете ее почувствовать, она все равно там.

Была ли я уверена? Стоило ли это риска?

«О да, бл*дь!» — воевало с видениями о моей неясной смерти.

Рорк схватил Джесси за предплечье, его глаза превратились в твердые осколки зеленого стекла.

— Если она забеременеет…

Окончание его предложения повисло в воздухе. Ребенок, который спасет мир, моя зловещая судьба, душераздирающее бл*дское страдание всей этой ситуации.

По

тяжелому дыханию Джесси и настойчивым толчкам его эрекции у моего входа я понимала, что он уже не станет слушать. Переключится ли он на Рорка, плюясь и размахивая кулаками? Взгляд его глаз сделался как будто бредящим. Но может быть, он изначально хотел, чтобы Рорк присутствовал здесь и остановил его, не дав зайти слишком далеко?

Он начал погружаться глубже, входя в меня, и я просунула руки между нами. Он вскинул голову, и вопреки силе, с которой он отбросил мои руки в сторону, давление его члена ослабло, сделалось осторожным, неуверенным.

Его грудь вздымалась, отчаянные вздохи вырывались со свистом. Как и у меня, как и у Рорка. В комнате не хватало воздуха для нашего сексуального напряжения.

Рорк прижался к моему боку, окружив меня, его рука легла мне на спину, а другая ладонь теперь распласталась на прессе Джесси. Он суровым пристальным взглядом следил за положением члена Джесси.

На один сгустившийся момент я подумала, что Джесси может отстраниться, но когда он посмотрел мне в глаза, и мучительный звук вырвался из глубин его горла, как будто сам ад вырвался на свободу.

Стоический, неприкасаемый страж, которого я знала два года, набросился на меня как одержимый.

Глава 32

Каждая унция напряжения в крохотной ванной комнате тут же взорвалась. В мгновение ока Джесси накинулся на меня, врезавшись грудью в мой торс, и по инерции мой копчик больно ударился о кран. Его руки были всюду, метались между отталкиванием Рорка, удерживанием моих рук, сжиманием моей груди и хватанием своего члена, чтобы сунуть его внутрь меня.

Ох, бл*дь, этот прекрасный член. Я хотела его, чтобы он вторгался, растягивал и вбивался, вплоть до тех пор, когда я не смогу ощущать ничего, кроме ожесточенного напора его обладания.

Я жаждала, чтобы это выкинуло нас прямиком из царства реальности.

— Рорк, пожалуйста. Просто подожди…

Губы Джесси завладели моим ртом, язык бешено двигался, на каждом втором вдохе отстраняясь, чтобы поспорить с Рорком.

— Отъе*ись от меня, — он повернулся обратно ко мне, прислонился лбом к моей голове, тяжело дыша и пытаясь пристроить свой член. Затем он опять отстранился, толкая Рорка. — Я не сделаю ей больно.

Его рот вернулся к моим губам, жаркий, тяжелый, дикий от нужды. Мне не стоило целовать его в ответ. Не стоило запускать ладони в его волосы. Он заслуживал удар коленом по яйцам. Но я не могла… не могла его оттолкнуть. Я хотела его столь же яростно,

как он хотел меня. Однако где-то в тумане похоти мне хватило здравого смысла, чтобы сжать бедра, хоть Джесси и пытался втиснуться между ними.

Рорк врезал ему кулаком по челюсти.

— Твою ж мать, я устрою тебе пи*дец какую головную боль, если ты не возьмешь себя в руки!

— Рорк! — я высвободила руки из волос Джесси и схватила Рорка за руку. Черт бы побрал его ирландский характер.

Джесси стиснул зубы, резко отвернулся от меня и бросился на него, обхватив пальцами его горло. Они отлетели назад, мощь их тел врезалась в кафель, и следующие несколько минут превратились в напряженную возню кряхтенья, махания кулаками и удушения.

— Прекратите, — я спрыгнула со столика, сжав руки в кулаки. — Прекратите, бл*дь!

Я старалась не дать своим голосовым связкам разбудить весь дом, но если я увижу хоть одну каплю крови, я кинусь в эту драку, и просто криком дело не ограничится, черт подери.

Рорк замахнулся Джесси по лицу, но похоже, не использовал свои кулаки в полную силу. Это был всего лишь скользящий удар, чтобы временно отвлечь голодные глаза Джесси от меня. Никакой крови или опухших губ. Пока что.

Они шатались и крутились в крошечной комнатушке, вцепившись друг в друга руками, падая и налетая на стены, их бицепсы сокращались от попыток удержать друг друга.

Брифы Джесси наполовину сползли с его задницы, его все еще твердый и возбужденный член оказался прижат эластичной резинкой. Даже когда Рорк до синяков впился пальцами в его подбородок, Джесси не мог перестать смотреть на меня. Он цеплялся за меня взглядом, словно я могла освободить его — не от ста килограммов матерящейся ирландской злости, а от сдерживаемой муки, которую я выпустила на свободу в нем.

Я стояла в подвешенном состоянии, прижимаясь спиной к стене возле окна и распластав ладони по кафелю. Могла ли я помочь ему? Стоило ли мне вмешаться? Может, я могла урезонить их словами?

Нет, они уже миновали грань здравого смысла, их глаза сделались дикими от необходимости подраться и потрахаться. Насколько я могла сказать, серьезных повреждений не было, но если я вмешаюсь и нечаянно получу по лицу, о боже, они оба слетят со своих влюбленных катушек. Учитывая, какой маленькой была ванная комната, я и так могла получить по лицу.

Они грохнулись на пол у моих ног. Джесси оказался на спине, его бедра прижимала нога Рорка, а голову пригвоздили к кафелю кандалы пальцев Рорка на его горле. Их ноги оказались у двери, головы лежали прямо возле меня и продолжали бороться — Джесси бодался, а Рорк уворачивался от каждого удара.

Мои пальцы ныли от желания столкнуть Рорка с него, но я не могла занимать чью-то сторону. И такого обезумевшего Джесси, каким он выглядел, действительно нужно сдержать. Его волосы торчали во все стороны, словно он только что безудержно трахал меня. Этого не произошло, но Бог мой, он этого хотел.