Кровь, которую мы жаждем
Шрифт:
— Дело даже не в Лире.
Я наклоняю голову в его сторону и смотрю на Алистера в первый раз с момента его приезда. Его темные глаза следят за мной, как ястреб, как будто он способен видеть дальше мираж, который я ему представляю. Из всех парней он, возможно, самый близкий.
— Скажи мне, ты, всезнающий бог, о чем тогда речь? — сухо спрашиваю я.
Он легко опускается в мое кресло, откидывается назад, заложив руки за голову. Я не встречал никого, кто умел бы хмуриться так, как Алистер Колдуэлл.
Даже в детстве на его лице постоянно было
— Ты расстроен тем, что я не голосовал с за тебя. — Он говорит с уверенностью, которая заставляет горький смех сорваться с моих губ. — Смейся сколько хочешь, но это первый раз, когда я разделяю наши голоса. Мы всегда голосовали вместе, а когда я не голосую, ты на это обижаешься.
В комнате между нами полыхает напряжение, одно неверное слово или движение, и между нами вспыхнет жестокий словесный спор. Жаль, что он — моя противоположность, такая сильная связь, когда мы согласны, но дикие враги, когда мы конфликтуем.
В одном он был прав. Это был единственный раз за всю историю наших планов в стиле демократии, когда мы голосовали на противоположных сторонах. Раздражало ли это меня? Конечно, раздражало. Следование примеру Рука никогда не заканчивалось хорошо. Алистер знает это, или, по крайней мере, я думал, что знает. Все, что он делает, необдуманно и импульсивно. Быстро набрасывается на идею, которая в теории звучит хорошо, но имеет гибельные последствия.
— Мне так надоела твоя константа. Я лидер, немного. — Говорю: — Мы не дети. Это не школьная площадка, и я хандрю, потому что ты не выбрал меня. Твоя жизнь может быть намного проще, если ты перестанешь верить, что мир вращается вокруг тебя, Эли.
Его челюсть подрагивает, мои слова опасно танцуют на большой красной кнопке внутри него. Клянусь, он слишком прост. И всегда был таким. Он может не знать меня, но я знаю его.
Лучше, чем кто-либо другой.
Мы с Алистером встретились первыми, были вдвоем, пока не помогли Руку запустить петарды в загородном клубе, где Сайлас стоял на страже.
Но до этого были только мы.
Мой дед хотел устроить обед для королевской семьи Пондероз Спрингс, учитывая, что он был членом совета директоров. Это не было чем-то из ряда вон выходящим, думаю, это был его способ познакомить моего отца с людьми, с которыми он должен был работать в тандеме, как только полностью завладеет бизнесом Pierson Fortune и унаследует свою часть этого прогнившего города.
Он хотел, чтобы мой отец пообщался с нужными людьми. Составить список тех, кому нельзя доверять, и все в таком духе.
Мне было почти шесть лет, и я бросал камни в большой фонтан у входа на подъездную дорожку нашего дома. Не было ничего необычного в том, что мой дом был заполнен детьми и взрослыми, которые смешивались друг с другом. Для меня также не было чем-то необычным найти другое место, кроме как внутри, среди этого шума.
Мой дедушка говорил, что я отлично сыграю роль богатого внука. Я демонстрировал свой талант на пианино, позволял отцу
Но это длилось всего около часа, прежде чем я исчезал. До того, как общение с людьми становилось слишком сложным, и я жаждал комфорта тишины.
Стоя возле своего дома, я наблюдал за прибытием Алистера и его семьи, спокойно наблюдал, как его мать и отец выходят из машины с его старшим братом, Дорианом, рядом с ними.
Они были довольны, что оставили молодого долговязого парня позади себя, чтобы догнать его. Его голова была опущена, костюм взъерошен, а глаза налились кровью от недосыпания. Как будто он знал, что его место в пяти шагах позади их. Всегда во мраке их теней. Тень Дориана.
Печальная реальность для такого молодого человека.
Я знал, каково это. Понимал, что такое стыдиться своего существования. Как будто в нашей крови было что-то другое, что текло через него, текло через меня, через всех нас.
Это зло, которое скрепляло наши травмы. Окутало нас всем, что мы ненавидели, от чего бежали, и превратило нас в тех, кем мы были сегодня. Каждый из нас стал тем, чего боялся больше всего.
Нет, мы стали хуже.
Я всегда думал, что Алистер и я были самыми близкими, но сегодня мы чувствовали себя не дальше друг от друга.
— Лира будет…
— Лира, — выдохнул я, нахмурившись, ненавидя то, как он произносит ее имя. Торопливо, без единой мысли. — Для тебя это расходный материал. Кусочек пыли в твоем мире. Вы с Руком довольствуетесь тем, что с ней что-то происходит, потому что она ничего для вас не значит.
Он встает с кресла, быстро давая понять о своем присутствии, когда он ступает в мое личное пространство. Я был в ударе от того, что выводил из себя оставшихся друзей. Сначала Рук, надувающий грудь, как большой плохой волк, которым он и является, теперь Алистер?
Как интересно.
— Ты полон дерьма, Тэтчер. — Он говорит. — Ты знаешь, что я бы не стал подвергать ее риску.
Он говорит это так, как будто это его работа присматривать за ней. Как будто он — всемогущий ответственный, отвечающий за каждого из нас. Интересно, что бы он сделал, если бы узнал, что я позволяю ему быть главным?
Что я позволяю ему думать, что он контролирует ситуацию, потому что знаю, что он распадется, если это не так. Что он никогда, ни разу не был главным в том, что я делаю или кем я являюсь.
— Да? — Я нахмуриваю брови, мои глаза режутся, когда я наклоняюсь близко к его лицу, мой рот на расстоянии дыхания от его носа. — Тогда почему ты не предложил Брайар? Почему не Сэйдж?
У нас с Лирой все может быть сложно, мы вполне могли покончить с тем, что происходило. Но ее не нужно было подвергать опасности, особенно ради меня и парней.
Мысль о том, что Истон Синклер приложил к ней хоть одну грязную руку, заставила во мне что-то неустойчиво оборваться. Я не хотел, чтобы она была рядом с ним, даже дышала одним воздухом с этим неадекватно одетым папенькиным сынком.