Кровь на черных тюльпанах

Коршунов Евгений Анатольевич

Неожиданно в управление явился владелец частного такси.

— Я недавно подвозил к особняку антиквара Филиппо ван Мелли одного человека. Он похож на того мужчину, которого нашли убитым в подворотне. Домой я обычно возвращаюсь затемно, читать газеты и слушать радио не остается времени… А тут включил на стоянке приемник в машине и слышу в разделе происшествий описание человека. Вроде похож… Высокий, седоволосый, с китайскими чертами лица. Этим он мне и запомнился…

Мольтони, поблагодарив водителя, записал его домашний адрес. Потом полистал толстый служебный справочник и отыскал телефон

управляющего прокатной фирмой «Братья Бернаделли». Через несколько секунд стало ясно — первый след нащупан: номер потерпевшего аварию «мерседеса» совпадал с номером выданной напрокат 2 июля автомашины на имя Джона Ли. За жертвой кто-то следил и охотился — это было очевидным.

В обширном справочнике «Итальяни д’оджи», аналогичном американскому «Ху из ху?», то бишь «Кто есть кто?», синьору Филиппо ван Мелли было отведено довольно много места. Выходец из старинного голландского рода. Предки разбогатели на торговле тюльпанами, а потом занялись антиквариатом. Обширные связи с конторами по торговле предметами старины практически во всех странах. Сам Филиппо ван Мелли — акционер многих процветающих промышленных и торговых компаний, банков, член закрытых клубов… В общем, Синьор с большой буквы, «коммендаторе», как называют в простонародье сверхбогатых людей в Италии…

Мольтони снял телефонную трубку, набрал номер заместителя начальника криминальной полиции Гуидо Росси.

— Добрый вечер, Гуидо, это Мольтони.

— Чао, дружище, как драгоценное здоровье? Еще не женился? Смотри, уведут Кристину.

— Здоровье отличное, голова болит только, Кристину не увели, потому еще и не женился. Слушай, Гуидо, у меня к тебе один деловой вопрос…

— Опять покушались на тебя?

— Нет, слава богу, обошлось. Меня интересует синьор Филиппо ван Мелли, обладатель шикарного особняка в районе Виллы Ада…

В трубке что-то щелкнуло, потом раздались частые гудки. Мольтони положил свою телефонную трубку и тотчас же затрещал зуммер. Говорил Росси.

— Это черт знает что! Сколько раз говорил, чтобы проверили аппараты, все время замыкают. Слушай, Марио, давай-ка без лишних слов, прыгай в машину и приезжай в контору. У меня бутылка редкостного французского коньяка, ровесника Бонапарта. Мы с тобой его отпробуем, потом заедем за Кристиной и где-нибудь семейно поужинаем.

Марио понял намек. Через полчаса он сидел в кабинете у Гуидо Росси. Коньяку, естественно, не оказалось. Гуидо глядел укоризненно.

— Ай-ай-ай, синьор следователь! Неужели вы еще доверяете телефону? Зачем ты называешь имена, не зная хорошо, кому они принадлежат!

— Я и позвонил, чтобы выяснить…

— Чтобы выяснить, надо приезжать и говорить тихо, иногда даже не в кабинете, а на улице, и то на пустынной. Понятно? Зачем тебе понадобился ван Мелли?

— В его особняке побывал иностранец, которого потом нашли убитым.

— Ну и что?

— Этот иностранец был любовником Кларетты Джицци, которую тоже нашли убитой.

— Ну и что?

— А то, что у обоих была выкачана кровь.

— Ну и что?

— Ты что, с ума сошел, Гуидо! Опомнись…

— Теперь слушай ты и запоминай, не записывая ничего в блокнот. У меня было в руках дело ван Мелли, но его реквизировала наша контрразведка и категорически,

слышишь, категорически приказала мне забыть это имя. Ван Мелли был другом президента Сеньи и генерала Де Лоренцо, которые хотели провернуть «план Соло» и установить у нас тоталитарный режим. Ван Мелли лучший друг крупнейших промышленников и банкиров. Ван Мелли на «ты» с послом США и регулярно ездит на охоту с резидентом американской разведки. Ван Мелли — один из руководителей масонской ложи «П-2». И это самое главное.

— «П-2»? Послушай, Гуидо, но ведь не масоны же правят нашей страной, а политические партии.

— Да что ты говоришь? Я лично до этого докапываться не хочу.

— Ну а если покушение на меня санкционировал ван Мелли?

— И тогда не надо его тревожить. Успокойся и ложись на дно. Так будет лучше, поверь мне.

— Ты хочешь сказать, что, если на моем крючке окажется Филиппо ван Мелли, ты мне не поможешь?

— Нет. А теперь звони Кристине и поедем ужинать. Что-то устал я сегодня…

…После ужина Гуидо Росси заспешил домой, оставив Марио и Кристину при выходе из ресторана. «Вам будет лучше без меня. Наверное, есть о чем поговорить», — с улыбкой произнес он, садясь в такси.

— А собственно, о чем нам говорить? — Кристина была явно не в настроении. — Поехали ко мне, Марио. Будем пить чай. У меня есть коробка английского чая.

— Может, кофе?

— Как вам будет угодно, синьор…

— У тебя глаза светятся в темноте, как у кошки…

— А я и есть кошка, зеленоглазая к тому же…

— Почему ты не хочешь выходить за меня замуж?

— Рано. Я тебя плохо знаю. И потом, нужно настроить себя на семейный лад. Журналистика этому мешает.

— Брось журналистику, если любишь меня.

— А что ты понимаешь под любовью, дорогой Марио?

— Что такое любовь? Кто ответит на этот вопрос? Лучшие умы бились над таинством любви, Кристина, гениальные поэты слагали стихи и поэмы в ее честь, но никто до конца не понял, что же это за штука, преподнесенная матерью-природой, такой щедрой и такой безжалостной. Существует одна легенда, пришедшая из глубины веков. Расскажу-ка я ее тебе. Когда-то бог создал существо, соединив в нем мужчину и женщину вместе. Существо было двухголовым, четырехруким и четырехногим. Но не понравилось богу творение рук его, взял он меч и разрубил пополам это существо. И вот с тех пор распавшиеся половины тщетно ищут друг друга. Наверное, ты и есть та половина, которую отняли у меня миллионы лет тому назад.

— Красиво, но слишком романтично. И потом, что же все-таки любовь — большое счастье или большое несчастье? Венгерский поэт Шандор Петефи написал так:

Любовь — это бурное море, А радость — жемчужина в нем, Которую часто, о горе, Корежим, пока извлечем…

— А вот испанец Педро Кальдерон писал в одной из своих комедий: «…ты не укажешь мне ни на один пример любви, которая сдалась бы при виде препятствий, а я тебе назову тысячу любовей, которые потому лишь и выросли, что перед ними были препятствия».