Кровь Оборотня
Шрифт:
Первой искупалась я, занавесив ванну шторкой. Волосы, черной волной покрыли поверхность воды и словно змеи, изгибались в причудливые формы. Аромат апельсинового масла позволил напряженным мышцам полностью расслабиться и я даже немного вздремнула.
Когда через несколько минут над ухом раздался голос Брая, я резко открыла глаза:
— Я уже думал, ты утонула, — усмехнулся он, присаживаясь на край ванны.
— Нет, я в порядке и спасать меня не надо, — улыбнулась я.
— Ты уверена? — Брай наклонился к моему лицу и нежно поцеловал в уголок губ.
— Абсолютно. Через
— Готова к чему? — лукаво прищурился мужчина.
— К поиску наших пропавших спутников, — я игриво оттолкнула его от себя.
Когда он ушел, я помылась в уже почти остывшей воде и, накинув новую, светло-желтую рубашку, едва закрывающую бедра, вышла из ванны.
Переодевшись в повседневную одежду, я успела высушить волосы, пока Брай искал служанок, чтобы те наполнили ему ванну.
Я выглянула в окно: на улицу высыпало еще большее количество народа. До вечера, когда все запрутся в своих домах, чтобы не стать добычей для тварей, еще около восьми часов. Так что время есть.
Решив расспросить хозяина еще о чем-нибудь интересном, я оставила комнату и спустилась на первый этаж. Едва я вошла в холл, как на меня налетели Илиан и Клык, что-то громко вопящие и гневно оборачивающиеся на трактирщика.
— Каэтана! Наконец-то! — Илиан сжал меня в тиски, а Клык встав на две задние лапы передними облокотился об меня.
Я похлопала некроманта по спине и потрепала пса по голове.
— Что случилось-то?! — спросила я.
— Этот… этот тип отказывался нам говорить, где вы расположились с Браем! — Илиан выразительно тыкнул трактирщику в грудь длинным и кривым пальцем.
— Почему? — удивилась я.
— Госпожа Каэтана, поймите, вы пришли сюда вдвоем со своим спутником и я понятия не имел, что с вами еще кто-то путешествует! А уж когда сюда пришел некромант, — Крейван выделил последнее слово — я тем более заподозрил, что он неспроста сюда наведался. Вы ведь Охотница и я подумал, что этот тип хочет причинить вам зло! Именно поэтому я отказался говорить им номер вашей комнаты, но он отобрал у меня журнал и собирался бежать наверх. Слава Богам в этот момент спустились вы, — мужчина негодующе покачал головой и, махнув рукой, исчез за ширмой, ведущей на кухню.
— Как вы нас нашли? — потрясенно воскликнула я.
— Интуиция! — гордо вздернул подбородок Илиан.
"Слушай ты его больше! Мы тут все гостиницы обошли, расспрашивая о вас! И то он бы сам не догадался, пришлось его тащить за собой. Что с Охотниками?"
— Кстати, Охотники получили билет в один конец, — вслух сказала я.
— Куда? — сощурился некромант.
— В ад, — развела я руками, широко улыбаясь.
"А где Брай, Каэ?" — подозрительно сощурился Клык.
"Кончился" — ухмыльнулась я.
"Бедняжка, что ж ты его так довела-то?" — прохныкал пес — "А если серьезно?"
"Наверху, купается"
Мы втроем уселись за столик и я
Из их рассказа мы с Браем поняли, что Охотники так были сосредоточены на нашей с Браем поимке, что совсем забыли про некроманта и пса. Некромант бросился на наши розыски, отважно карабкаясь по скалам ("Вранье, — фыркнул Клык — он сразу же смылся!"), но найти нас не получилось и он решил идти в ближайший город, которым собственно и являлся Елигай. Правда, не город, а деревня, но это не столь важно.
История с тем, как они добирались до деревни, была полностью придумана, и Клык посоветовал лишь делать восторженный взгляд и вздыхать, удивляясь подвигам великого некроманта. Мы с Браем так и сделали, чем заработали благосклонность Илиана и повысили его самооценку до предела.
Закончив с обедом, мы вместе с толпой людей двинулись к Кривым скалам, чтобы самолично улицезреть Проклятую Рэстлесс.
Когда мы рассказали Илиану о ней, он загорелся желанием увидеть все лично и даже заикнулся о том, что, может быть, смог бы ей помочь, на что Брай заявил, что тогда деревня потеряет половину всех своих гостей.
Идти было тяжело, ноги вязли в раскисшей от дождей почве. Подошвы скользили и тяжелели от налипших комьев грязи. Снега здесь почти не было и уже ощущалось теплое дыхание весны, правда, пока оно еще выражалось в моросящем противном дождике и размякшей земле.
Проселок, которым мы шли, как нельзя более располагал к мрачным мыслям. Деревья почернели от бесконечной сырости, казалось, они умерли и уже никогда не расцветут на их ветках сочно-зеленые листья. Унылое серое небо прятало за собой солнце, отчего на душе становилось как-то печально и тоскливо. Заунывно каркали вороны, перепрыгивая с могильных плит на кладбище, мимо которого мы проходили.
Из-за нескончаемого дождя на землю лег густой туман, словно кисель неохотно проталкивающийся в легкие и, заставляя дрогнуть до костей. В общем обстановка как нельзя более располагала к суициду и к той, к кому мы шли.
Облезлые, ржавые купола церквушки показались уже за триста футов до нее. А когда мы подошли ближе, то увидели заброшенные сады, с разбитыми рядом садиками, в которых повяли все цветы, выжили только сорняки, но и они пожелтели и пригнулись к земле. Снег здесь лежал местами: грязный и талый.
Церковь, несмотря ни на что, все так же крепко стояла, правда в заброшенном состоянии выглядела какой-то серой и темной.
Мы стояли на небольшом пригорке перед ней. Выходить к нам Проклятая Рэстлесс, по-моему, не собиралась, а идти за ней никто не решался. Я заметила у пары подростков самодельные пращи и целую пригоршню мелких камушков, крепко набитых в подол курток.