Кровь отверженных
Шрифт:
– У меня нет выбора.
– Это неправда, – Сара порывисто встала с кровати. – У тебя есть выбор.
– Сара, – проворчала мать.
– О господи… мама! Тесс, тебе тридцать три года. Ты прекрасно зарабатываешь, и Девон тебя любит.
– Ну и какое все это имеет значение? – спросила Тесс.
– Прямое, – ответила Сара.
– Я не готова.
Сара испытала такой шок, что на несколько мгновений лишилась дара речи. Наконец спросила:
– Ты знаешь, что они делают, Тесс? Знаешь, чем заканчивается эта процедура? Знаешь, как они…
Тесс
– Я знаю, что такое аборт.
– Как ты только могла подумать…
– Подумать что? – выкрикнула Тесс. – То, что я не готова родить ребенка? Об этом я прекрасно подумала. Да, Сара, я не готова.
– К этому никто не готов, – ответила Сара, стараясь не повышать голоса. – Как можешь ты быть такой эгоисткой?
– Эгоисткой? – недоуменно спросила Тесс.
– Ты думаешь только о себе.
– Это не так, – возмутилась сестра.
Сара прикрыла рукой глаза. Ей не верилось, что у них может состояться такой разговор. Убрала руку, спросила:
– Ты знаешь, что они делают? Знаешь, что происходит с ребенком?
Сара отвернулась.
– Это еще не ребенок.
Сара схватила сестру за руку и повернула к себе.
– Посмотри на меня.
– Зачем? Чтобы ты попыталась меня отговорить? Это мой выбор, Сара.
– А как же Девон? – спросила Сара. – Что он скажет на это?
Тесс сжала губы.
– Не ему решать.
Сара понимала, что сестра имеет в виду, но тем не менее спросила:
– Ты что же, не уверена в том, что он – отец ребенка?
– Сара! – возмутилась мать.
Сара продолжала сидеть спиной к матери.
– Он отец?
– Ну конечно он, – вознегодовала Тесс.
Сара смотрела на сестру: что бы ей сказать? Как удержать от такого поступка? Когда заговорила, удивилась собственным словам:
– Я его выращу.
Тесс отрицательно покачала головой.
– Я на это не пойду.
– Почему?
– Сара, я не могу позволить тебе растить моего ребенка.
Сара положила руки на бедра, стараясь унять гнев.
– Такой инфантильной фразы я от тебя еще не слышала. Если ты не хочешь иметь ребенка, то почему бы его не передать другому?
Тесс безмолвно пошевелила губами, но потом сказала:
– Когда это ты сделалась такой правоверной? Помнится, ты когда-то выступала за право на аборт.
У Сары загорелись щеки. Ей было неудобно перед матерью.
– Прекрати.
– Вот как? Ты не хочешь рассказать маме о Стиве Манне? Ты тогда думала, что он тебя обрюхатил.
Кэти молчала, но Сара чувствовала, что мать уязвлена. До сих пор Кэти считала, что дочери все ей рассказывают. Это был единственный раз, когда Сара промолчала.
Сара пыталась объяснить это матери.
– В тот раз была ложная тревога. Я готовилась к экзаменам. Испытывала стресс, поэтому у меня случилась задержка.
Кэти подняла руку, давая понять, чтобы Сара не продолжала.
– Я была тинейджером, – пробормотала Сара. – У меня вся жизнь была впереди.
– И первое, что ты сделала, – это позвонила
Сара покачала головой. Первое, что она сделала, – это расплакалась и порвала письмо, уведомлявшее ее о зачислении в университет Эмори.
– Все было не так.
Тесс не успокоилась, и ее следующее высказывание уязвило Сару в самое сердце:
– Тебе легко рассуждать: ты знаешь, что никогда не будешь беременна.
– Тесс, – прошипела Кэти, но было уже поздно.
Рот Сары округлился, но из него не вылетело ни слова. Полное ощущение пощечины.
Мать начала что-то говорить, но тут уже Сара упреждающе подняла руку.
Впервые Тесс так ее оскорбила. Ей показалось, что она потеряла лучшего друга.
Сара молча вышла из квартиры и хлопнула дверью.
11
Не успел Джеффри снять пиджак, как Марла подала ему стопку розовых телефонограмм. Ему казалось, что он отсутствовал на работе три месяца, а не двадцать четыре часа.
– Вот эта важная, – сказала Марла, указывая на один из листочков. – И эта – тоже.
Она продолжала в том же духе, пока не осталась единственная телефонограмма. На ней стояло имя человека, которое было ему не знакомо.
– И в чем там дело?
Марла нахмурила лоб, пытаясь вспомнить.
– Что-то не то о виниле, не то о работе кафе. Не помню.
Она смущенно пожала плечами.
– Он сказал, что перезвонит.
Джеффри смял листок и швырнул в урну.
– А Лена здесь?
– Сейчас позову, – сказала Марла и пошла к дверям.
Джеффри уселся за стол и на глаза ему попало объявление о пропаже Лэйси Паттерсон. На снимке была худенькая, похожая на мальчишку девочка, со светлыми волосами, такими как у матери. Это была школьная фотография с американским флагом на заднем плане и с глобусом на переднем. Под фотографией были приведены данные о росте и весе девочки. Было указано также, где ее видели в последний раз, и номер телефона, по которому можно звонить. Объявление было разослано факсом во все полицейские участки и занесено в национальную базу данных. Информационное бюро Джорджии не сразу сможет оповестить силовые структуры юго-запада. Если сегодняшний день считать типичным, то имя Лэйси Паттерсон будет внесено в список ста других только что пропавших или похищенных детей.
Джеффри взял телефон и набрал номер Ника Шелтона. Ник снял трубку и удивил Джеффри: агента редко можно было застать на рабочем месте.
– Ник? Это Джеффри Толливер.
– Привет, шеф, – сказал Ник.
Специфический выговор немного резал уши Джеффри.
– Неужто ты сегодня оседлал стол? – воскликнул Джеффри.
– Кто-то должен наконец заняться бумагами, – сказал Ник. – Есть новости насчет пропавшей девочки?
– Нет, – вздохнул Джеффри. – А что нового насчет автомобиля?
– Ничего. Я бы помог, если бы ты сообщил его лицензионный номер.