Кровь, пламя и прощение
Шрифт:
Брат Осирус,
Я надеюсь, что вы в добром здравии и получите мое послание. Прошли годы, и я понял, что Братство примет меня обратно только в том случае, если я сделаю что-то стоящее. Если ваши кости начали болеть так же, как мои, я надеюсь, вы согласитесь, что бессмертие само по себе не является даром.
Финнеас был прав насчет тросов, но он, как и я, не осознавал, насколько важно заботиться о своем теле. Эбенезер поможет мне в следующем эксперименте, а я сообщу о результатах.
Брат Алевисиус
Заключенный 173, остров Литлориан
————
Н
ева бросилась в первый же попавшийся переулок и прижалась к покрытой грязью стене. Она напугала выводок одичавших котят, которые, отскочив от кучи пищевых отходов, побежали дальше по улице. Нева всхлипнула и прикрыла рот рукой. Она хотела остановить слезы, но чувство вины было невыносимым, поэтому она заплакала.
Адам был зол и ожесточен, и в этом её вина. Он стал таким из-за нее. Ей хотелось верить, что он все тот же человек, с которым она выросла, но правда заключалась в том, что она ранила его не только физически. Его тело и его чувства к ней уже никогда не будут прежними. И что еще хуже, во время ритуала в пустыне она чуть было не подвергла Эмилианда той же участи. Если она выпустит силу Руки хотя бы на мгновение, это приведет к катастрофе.
Словно почувствовав ее внимание, Рука оживилась в ней. Весь день у Невы ныла голова, но сейчас боль усилилась.
Нева услышала шаги ботинок по булыжнику за большим мусорным баком, а в следующее мгновение мускулистая рука схватила ее за талию и потащила глубже в переулок.
«Тихо», — предупредил Эмилианд.
«Что ты здесь делаешь?» — спросила она.
«Я следил за ними. Они не знают, что ты ушла из своей комнаты, — сказал ей Эмилианд. — Они ищут заведение, в котором могут продавать можжевельник».
Нева увидела, как Астианд и Арройанд шагают по улице с властным видом. Многие люди спешили уйти с их пути.
Астианд повернул голову в их сторону и уставился в тени. Свет фонаря не достигал места, где они стояли, но Нева вновь быстро активировала заклинание невидимости. Она почесала шею, но это не облегчило зуд.
— Что случилось? — Арройанд огляделся.
— Ничего, — ответил Астианд. — Идем дальше.
«Он нас видел?» — мысленно спросила Нева Эмилианда.
«Однозначно. Вопрос в том, почему он не выдал нас?»
Нева нахмурилась. Она не знала, чего хотел Астианд, но у него всегда были свои мотивы. Учитывая, что они продолжили путь мимо Калабрея, Нева предположила, что она не входила в сегодняшние планы Астианда. Она не была уверена, должна ли чувствовать облегчение или волноваться из-за того, что назревает новая интрига.
Возможно, Эмилианд мог бы проследовать за ними и подслушать мысли Астианда, но, хоть он и мог хорошо сливаться с окружением, вряд ли сумел бы остаться незамеченным. Само присутствие выдало бы его.
«Нам нужно вернуться в гостиницу», — сказала Нева. Она проверила улицу, чтобы убедиться, что Астианд и Арройанд не повернули назад, и сбросила невидимость.
Эмилианд посмотрел ей в глаза. Было видно, что она
Она сглотнула ком в горле. Мягко, но решительно она сделала шаг назад. Несколько минут назад Нева плакала из-за Адама, вчера она желала заставить Астианда страдать. Но не хотела, чтобы Эмилианд завтра стал жертвой беспорядка, в который превратилась ее личная жизнь.
Эмилианд слабо улыбнулся и вышел из переулка.
— Пойдем со мной, — сказал он. — Я хочу показать тебе кое-что.
Заинтересовавшись, она последовала за ним к одному из самых высоких зданий в пределах видимости, многоквартирному дому в Печалях. Те немногие жители, которые оказывались у них на пути, пялились, но тут же опускали головы и пробегали мимо.
— Куда ты меня ведешь? — спросила Нева.
— Увидишь, — сказал Эмилианд.
Он провел ее на верхний этаж, распахнул окно коридора и выбрался наружу. Усевшись на наклонную крышу, Эмилианд откинулся на подоконник и закинул руки за голову. Нева присоединилась к нему с вопросительным взглядом.
— На патрулирование уходит много времени, ты знала об этом? — спросил Эмилианд.
Нева пожала плечами. Она никогда особо об этом не задумывалась, но предположила, что наблюдать за границей было всё равно, что обследовать место, которое собираешься ограбить. То есть ужасно скучно.
— Но это всегда было одним из моих любимых занятий. — Эмилианд поднял руку над головой, и на кончике его указательного пальца вспыхнуло черное пламя.
Нева смотрела, как он рисовал богов огнем. Полосы его полуночной магии соединили созвездия Дианца и Цериса. Потом он взмахнул рукой быстрее, и получились Риска с Мавеном. Еще быстрее — Одонус и Гож. Эмилианд двигался так быстро, что Дианц только начал исчезать, когда был закончен огненный набросок Гожа. Нева завороженно смотрела, как исчезают над ними очертания богов.
— Ещё раз, — прошептала она. По неизвестным причинам то, что он делился с ней этим моментом, казалось интимным.
Она убедилась, что держит силу Руки под контролем, и вызвала свою силу.
— Воспользуйся моей, — сказала она, когда он поднял палец к небу.
Белый свет зари струился от Невы к Эмилианду, а от Эмилианда к небу, пока он прослеживал путь от одной мерцающей звезды к другой. На этот раз он изобразил Дианца в облике кентавра с тришулой, дал Церис лук и стрелы, а Риску наградил чешуей.
Нева повернула голову и любовалась Эмилиандом при лунном свете.
— Откуда ты знаешь, что именно это мне сейчас нужно? — спросила она.
В ответ была тишина.
— Я не читал твоих мыслей, — сказал Эмилианд. — Я уважаю твое право на личную жизнь настолько, насколько могу. Но я знаю, когда кому-то нужен друг.
От его слов сердце ее затрепетало. Прежде чем стать ее аллиадо, Эмилианд сначала был ее другом. Он был очень хорош в этом. Но то, что сейчас он для нее просто друг, не означает, что они не смогут когда-нибудь стать больше, чем друзьями. И Нева боялась, что он может захотеть больше, чем она готова дать.