Кровь Пяти Драконов
Шрифт:
На какое-то время они забыли об окружающем мире; в воздухе разлились ледяной ветер и молнии, столкнувшиеся с ароматом цветов и зеленым лиственным сиянием. Авида, казалось, обратилась в ураган, пытавшийся согнуть и оплести могучее древо – но не удавалось, каждый всплеск стихии встречала нерушимая преграда…
В конце концов они остановились, глубоко и одновременно выдохнули, и улыбнулись друг другу.
– Прекрасный бой, шикари, – искренне сказал Идико, вокруг которого извивались и расцветали лозы Древесной анимы.
– Для меня было честью столкнуться с вами, – отозвалась окруженная тысячью ледяных кристаллов
Поклонившись коллеге, монах направился прочь. Авида проводила его взглядом и мягкой, расслабленной улыбкой, потянулась вверх…
Улыбка сползла с ее лица, и Воздушная изо всей силы припечатала себя ладонью по лбу.
Увлекшись боем, она совершенно забыла про соблазнение!
За происходящим в зале через приоткрытую перегородку наблюдал стоящий поодаль Сесус Лозон, и душа его все больше кипела возмущением. По его мнению, подобное поведение оскверняло уже не только обеты, но и святость Безупречных стилей, боевых искусств, направляющих силу самих Драконов.
Но что толку увещевать эту легкомысленную распутницу! Если только кто-то из старших прислушается и повлияет…
Уловив краем глаза движение, Лозон повернулся, восклицая:
– Я спрашиваю – чего заслуживает такое развратное поведе…!
Слова застряли у него в горле, когда взгляд Земного наткнулся на кошмарную маску Циниса Имазы. Боевой чародей чуть склонил голову и хриплым низким голосом ответил:
– Я думаю, можно вонзить в половые органы меч, пропустить через него стихийную силу и посыпать рану острыми обсидиановыми осколками, добавляя также сто двадцать семь мелких ран просоленным лезвием по всему телу.
Это даже Лозону показалось чересчур, и он, вежливо поблагодарив за совет, побыстрее удалился. Имазы шикари побаивался еще со времен совместной Охоты, когда тот пожелал объяснить преимущества разъедающих плоть ядов на практике.
В Шпиле Азимута существовало немало залов для медитаций, однако же каждый монах обычно находил место, лучше всего гармонировавшее с его собственной Эссенцией. Для Идико таким местом стала роща на небольшом холме, созданная кем-то из Древесных прошлых веков. Здесь живая Эссенция чувствовалась особенно остро, и для медитаций над ее природой монах удалялся именно сюда. Расположившись в подобающей позе, скрестив ноги и развернув ладони к кронам деревьев, он впитывал чистую, живую силу Дракона Дерева, погрузившись в раздумье, восприятие переплетающихся потоков стихии, струившихся сквозь траву, деревья – и сквозь него, сквозь пронизывающую тело и душу Эссенцию. Такие размышления всегда наполняли сердце Ледааля удивительным спокойствием и тихим блаженством, умиротворенным восприятием всего сущего…
Однако же на сей раз его уединение было нарушено. Послышались легкие, почти невесомые шаги, и Идико нехотя открыл глаза, уже зная, кого увидит.
Авида стояла прямо перед ним; скользящий между стволами ветер слегка шевелил длинную легкую мантию женщины, играл прядями белых волос. Гостья с интересом рассматривала монаха – благо вся его одежда покоилась рядом, придавленная камнем.
Он не делал попытки закрыться – было уже поздно, и Воздушная наконец смогла разглядеть Идико полностью, от тщательно выбритой макушки, до крепкого мужского органа, к которому спускался изумрудный узор. В очередной
– Добрый день, шикари, – с невозмутимой вежливостью произнес Идико.
– Добрый день, уважаемый брат, – кивнула Авида. – Скажите, вы всегда разоблачаетесь перед медитацией?
– Только здесь, – отозвался Ледааль. – Без преграды Эссенция стихий чувствуется особенно остро, и отсутствие одежды помогает достичь гармонии между силами в природе и теле.
– Вот как… – задумчиво протянула Авида. – Но гармонии в теле можно достичь и иными способами.
Идико вздохнул.
– Да. Я заметил.
– Неужели? – с явным сарказмом отозвалась Воздушная. Монах на мгновение опустил глаза на траву, потом поднял взгляд, улыбнувшись.
– Поверьте, даже давшему обеты трудно не заметить. Я, конечно, слишком хорошо владею своим телом, чтобы показать…
– Стало быть, есть что показывать? – мгновенно уточнила Авида с живым интересом.
– Да, – спокойно признал Идико. – Если бы не обеты…
– Обеты, обеты! – раздраженно взмахнула рукой Авида. – Обязательства. Долг. Правила. Уж поверьте, уважаемый брат, я всю жизнь с ними знакома.
Она выразительно провела ребром ладони по горлу.
– Долг в Конторе я исполняю безупречно, верно? – Авида склонила голову набок, и Идико кивнул. – Ну хоть в жизни вне работы я могу себе что-то позволить? Я уважаю обеты Ордена, но… неужели только из-за них?
Она выпрямилась; налетевший ветер взметнул мантию, на мгновение явив изящную фигуру.
Несколько секунд Идико молчал, а потом улыбка исчезла с его лица.
– Важны не обеты, – тихо сказал он. – Важна дисциплина. Умение держать себя в руках.
– Почему? – наклонилась Авида. Вопрос казался очевидным, но что-то настораживающее звучало в голосе монаха. Убийце надо разбираться в интонациях, Воздушному – тем более.
– Шипы, – мягко ответил Идико. – Я вышел оттуда живым – но они до сих пор мне снятся.
Авида смотрела в темные глаза монаха, и видела, о чем он говорит, так же ясно, как если бы проникла в его мысли. Она видела город, охваченный бледным огнем, проломленные стены, и врывающихся внутрь врагов – зомби с серыми лицами и прогнившими глазами, скрепленные воедино скелеты, составляющие чудовищные костяные стоножки, измененные некромантией костяки и возвышающуюся над ними исполинскую крепость-труп, с которой спускаются окутанными горящими тенями рыцари Лорда Смерти. Она видела, как клинки бойцов Нижнего Мира с хрустом врубаются в плоть защитников, как при взгляде на анимы рыцарей смерти обычные воины валятся на колени, раздирая пальцами собственную плоть, как позвоночные цепи врезаются в наскоро выстроенную оборону и холодные костяные руки выдирают сердца у солдат, разбрызгивая по мостовым и стенам теплую алую кровь…
И как среди этого хаоса отчаянно бьется монах, посылающий в цель одну стрелу за другой и рвущий мертвецов ветвями Древесной силы… но их все равно остается слишком много.
Авида много читала о штурме Шипов. Воображение и то, что она знала об Идико, довершило картину.
– Дисциплина духа помогает не сорваться, – тихо продолжал монах, – и засыпать с осознанием своего долга перед миром и Драконами. Я не слишком боюсь снов… но они не дают отдохнуть – и что я тогда смогу сделать полезного, устав и не выспавшись?