Кровь Титанов. (Тетралогия)

Бодров Виталий Витальевич

– Это город или село? – поинтересовалась Лани, разглядывая убогие домики из глины и камней.

– Живем мы здесь,– внушительно сказал тот, что с копьем.

– Убогая архитектура,– блеснул умным словом Нанок. Результат был предсказуем.

– Как ты наших убогих обозвал? – Молодой схватился за рукоять секиры, с ненавистью глядя на варвара.– А ну повтори!

– Ар-хи-тек-ту-ра,– с видимым удовольствием по слогам повторил Нанок. Зря, что ли, два дня слово заучивал.– А вы, смотрю, простых вещей не знаете.

– Архи – значит «очень», «наиболее»,–

неуверенно сказал самый старший и как следствие самый умный из ахарцев.– А вот тигдура… слово-то наше, ахарское, по всему видать. Надо будет у шамана спросить. Негоже родной язык забывать, и так уже все поголовно на всеобщем балакаем.

– Спроси,– согласился Нанок, лучась от удовольствия. Какие они дикие, ахарцы эти! Даже скромный, но очень умный варвар из Кассарада им сто очков вперед даст. Кстати, раз уж он такой умный, надо бы выучиться считать до ста…

Вблизи домишки оказались еще непригляднее. Лани недовольно морщилась, разглядывая убогие жилища ахарцев. Вдобавок не наблюдалось ни единой вывески. Может, у них и вовсе одежных лавок нет? И помаду, безнадежно испорченную болваном-варваром, заменить не удастся?

Дом, в котором жил шаман, выглядел более привлекательно, чем остальные. Сложенный из огромных валунов, он был даже по-варварски красивым. Какая-то первобытная мощь чувствовалась в этом здании, юная мощь сильного народа. Правда, лежащая в луже свинья и пара тощих куриц возле порога несколько портили впечатление.

– Вот тут живет наш шаман,– объявил тот, что с копьем.– Зовут его Бидерборлавин. Эй, Биде, мы тут к тебе людей привели. Вроде тоже шаманы. Мы его Биде называем,– доверительно сообщил он.– Полностью именовать – язык сломаешь, а на Бидера он почему-то обижается. Говорит, на староахарском это неприлично звучит. А зачем тогда, спрашивается, такие имена давать, если звучит неприлично?

Некоторое время ничего не происходило. Потом дверь со скрипом отворилась (никаких замков и засовов, машинально отметил Нанок, совсем как у нас в Кассараде), и на пороге показался шаман.

В том, что это именно шаман, сомнений не возникало. Низкорослый, горбатый, с редкими зубами, одетый в белоснежную тогу, в руках бубен, на голове странный убор из вроде бы орлиных перьев, на груди табличка с криво написанными на всеобщем рунами. «Шаман» – гласили руны.

– Превед! – сказал шаман и оскалился в улыбке.

– Они по-ахарски не понимают,– предостерг его ахарец с копьем.

– Ох, простите! Здравствуйте! – мгновенно поправился шаман.

– Биде, пока я не забыл, скажи, что такое тигдура? – спросил варвар с копьем.

– Самка тигра по-староахарски,– важно ответил шаман.– Стыдно тебе, Астах, родной язык забывать. Учи ахарский!

Воины-ахарцы задумались. Шаман приглашающе махнул рукой в сторону двери.

– Проходите. У нас редко бывают гости, тем более шаманы.

Жилище шамана оказалось, против ожидания, вполне чистым и вполне современным. Присутствовала даже кое-какая мебель. Имелись, к примеру, массивный дубовый стол и пара стульев, не иначе как захваченных в одном из

набегов. В углу стояла каменная статуя в человеческий рост высотой, изображавшая какого-то бога. Грубые черты лица, великолепная мускулатура, сжатая в руках секира – все говорило о том, что это работа местных мастеров, причем довольно высокого уровня. Лани немедленно переключила внимание на произведение искусства, Таль же обозревал библиотеку шамана, состоящую из трех книжек, привезенных, несомненно, из Квармола. Варвар, к культурным достижениям ахарцев вполне равнодушный, занял ближайший стул. На другом угнездился шаман.

– Батя, а пиво у тебя есть? – поинтересовался Нанок.

– А как ты думаешь? – вопросом ответил шаман.

– Думаю, имеется,– высказал варвар свои соображения.

– Правильно думаешь,– обрадовался шаман.– Рад за тебя. Нынешняя молодежь думать совсем не умеет, только пиво пить и секирой махать. Куда мир катится?

– Так налил бы пива,– упорно гнул свою линию Нанок.

– А чья это статуя? – поинтересовалась Лани.

– Великий бог Блин,– ответствовал шаман, игнорируя пивную тему.– Тот, кто создал избранный народ, ахарцев, и отдал ему власть над миром. Конечно, некоторые племена, вроде тех же погаков или буркатинцев, наш славный бог не доделал, то ли времени не хватило, то ли желания. Я его, кстати, прекрасно понимаю, самому было бы противно таких из камня резать.

– Даже погаки гостей пивом угостили бы,– укорил его Нанок, до сего момента ни о каких погаках не слыхавший. Тем более о недоделаных буркатинцах.

– У погаков пиво паршивое,– возразил шаман.– Ты бы такое нипочем пить не стал. То ли дело у нас! Такое пиво, что в Квармоле вашем и не снилось!

– Вот и угостил бы,– просветлел варвар.

– А ваше племя как называется? – поинтересовался Ларгет.

– Зургины,– важно ответил шаман.– Мы – самое великое и могущественное племя в наших горах! Наши воины сильны и умелы, а женщины каждый год приносят потомство!

– А шаманы? – поинтересовался Таль.

– Шаманы потомства не приносят,– погрустнел Бидерборлавин.– Они обет дают Великому Блину. Дабы не отвлекаться от почетного служения.

От беседы его отвлекло странное журчание. Нанок, понявший, что добровольно ему шаман пива не нальет, по запаху обнаружил здоровенный бочонок и без всякого смущения наполнил свой кувшин. Шаман уставился на него как на врага всего ахарского народа.

– Сиди, батя, я сам налью,– прогудел довольный варвар.– Я же понимаю, тяжело тебе, старый стал, ослаб. Сам-то будешь?

– А ты как думаешь? – Шаман понял, что пиво защитить не удастся, и перестал жадничать.

– Думаю, тебе не хватит,– честно сознался Нанок.

– Не обижай старика,– прикрикнула Лани. Видимо, ее растрогал рассказ о печальной судьбе ахарских шаманов.– Я вам сама налью, хотите?

Шаман кивнул головой, с удовольствием любуясь девушкой. Лани обнаружила на столе внушительных размеров глиняную кружку, понюхала ее, скривилась.

– Где здесь вода? – поинтересовалась она.