Кровь в круге
Шрифт:
Она поднялась по лестнице, увидев у бара очередную компанию мужчин, а у перил балкона — компанию матрон с кислыми лицами, которые дружно выразили взглядами все, что они думают о даме в красном, которая носится по лестницам галопом совершенно одна. Вере было наплевать — ее как будто что-то подгоняло, потусторонний ветер в спину, шелест тумана из снов, мягкие лапки кого-то невидимого, кто знал дорогу лучше нее.
Добравшись до лабиринта, она побежала, а последний ряд диванов вообще перемахнула прыжком, как забор — все равно здесь почти никого не было, а кто был,
В голове шумело, она только сейчас обратила внимание на эти странные звуки — серебряный перезвон "музыки ветра", плеск воды, шум прибоя, восковой шелест крон с влажными тропическими листьями — откуда эти звуки, что они должны ей сказать — она уже даже не пыталась гадать, с ней происходило столько странного, что попытки найти логическое объяснение приводили только к расстройству, и она их оставила. Она знала только то, что министр ждет ее за последней колонной с фонтаном, и она летела над землей, совершенно бесшумная на своих каблуках, такая легкая, как будто этой изнуряющей ночи вообще не было, в ней было море силы, и вся эта сила стремилась к нему, потому что была там нужна.
Шагнув за колонну, Вера резко пришла в сознание, ощутив себя в своем теле, услышала визгливый женский голос, и мгновенным интуитивным рывком поймала визжащую за руку, не дав ей ударить министра по лицу, в последний момент, за миг до.
Шум исчез, но сила осталась — она слышала свое сердце, бьющееся медленно и мощно, ощущала свои ноги прочно стоящими на полу, непоколебимо прочно, как будто она может эту дуру в розовом просто взять и поднять над головой, одной рукой, без усилий.
Принцесса дернулась и разъяренным командным тоном потребовала:
— Убери от меня руки, грязная потаскуха! Немедленно, сию секунду! Ты не представляешь, что я могу с тобой сделать! Ты знаешь, кто я такая?!
Вера смотрела на ее лицо с равнодушной неподвижностью, принцесса дергала свою руку, но не сдвинула ни на миллиметр, как будто там были тиски, а не человеческая рука, Веру это саму немного пугало, и она автоматически посмотрела на министра Шена, как будто он мог дать ей простой ответ, что с ней случилось и почему. Он смотрел Вере в глаза, с легким опасением, как тогда, когда она предложила Эйнис показать, что сделала с Тонгом.
Принцесса поняла, что от Веры ничего не добьется, и развернулась к министру, переходя на визг:
— Убери от меня свою суку! Кем ты себя возомнил?! Ты здесь никто, ты червь под моими ногами, я раздавлю тебя, тварь узкоглазая! Ублюдок, немедленно…
Министр коротко глянул в глаза Вере, на миг, но ей хватило этого мига, чтобы понять, что он дает ей индульгенцию авансом, на что угодно. Она посмотрела на принцессу, и тихо сказала:
— Рот закрыла, овца.
Принцесса замерла от шока, с выпученными глазами и открытым ртом, Вера добавила без эмоций:
— Закрыла, а не открыла.
— Ты знаешь, кто я? — шокированно прохрипела принцесса, Вера поморщилась:
— Мне плевать, кто ты. Я знаю, кем ты будешь, если попробуешь сделать это еще раз. Очень, очень трудноопознаваемым трупом. Обещаю.
Вильмис
— Как ты… смеешь…
Вера вытащила ноготь, оттолкнула ее руку и кивнула в сторону коридора:
— Пошла вон отсюда.
— Ты… ты… — Вильмис смотрела на свой ноготь, наливаясь алым и распухая на глазах, как будто пыталась вдохнуть побольше, чтобы заорать погромче. Вера положила руку ей на плечо и наклонилась ближе, ровным шепотом обещая:
— Или ты свалишь отсюда к чертовой матери сию секунду, или я тебя лицом протащу по каждой ступеньке парадной лестницы, я тебе слово даю.
Принцессу трясло от возмущения, она посмотрела Вере в глаза с подозрением, что та действительно просто до сих пор не понимает, с кем говорит, но что-то увидела в глубине и отвернулась, и медленно пошла к выходу на нетвердых ногах. Вера проводила ее взглядом, подняла глаза на министра Шена, такого же обалдевшего от ситуации, но все же менее перепуганного, тем же каменно-спокойным тоном спросила:
— Что вы ей позволяете?
Он усмехнулся и немного расслабился, тихо ответил:
— Я ей не позволяю выйти замуж. Она злится.
— А ей срочно надо замуж?
Он молчал, Вера смотрела на его улыбку и как будто внутренне оттаивала, сама удивляясь тому, как только что говорила и чувствовала себя. Министр улыбнулся чуть шире, Вере стало чуть теплее, она чувствовала себя гаргульей из мультика, каменной тогда, когда нужно, и живой тогда, когда можно. Министр пожал плечами, выглянул из-за колонны, и взял Веру под руку, уводя в коридор, потом вверх по лестнице, и опять по коридорам, на тот балкон над игральным залом, с которого они в прошлый раз рассматривали цыньянцев. Указал глазами на один из столов, за которым играл граф де’Бонней и тот парень, с которым Вильмис ругалась, когда Вера с Дженис проходили мимо, тихо сказал:
— Хочу это видеть.
Вера кивнула, посмотрела на розовый в золоте ноготь, золотую нить, розовый кварц и белый нефрит, повторила вопрос:
— Так что там с принцессой и ее женихом? У них обстоятельства, что ли?
— Нет, у них не такие отношения, — с усмешкой качнул головой министр, посмотрел вниз на карточные столы. — Просто ей лет уже много, хочется свадьбу и статус, взрослую жизнь. Она думает, что замужем ее ждут сплошные райские наслаждения, и что наследник де’Бонней ее любит. Он ее в этом третий год убеждает, она почти поверила.