Кровавая Мэри

Каневский Александр Семенович

Видя вопросительный взгляд Тины. Ромочка объяснил:

— Да! Я искал свой идеал!.. А мои жены требовали, требовали, чтобы я переходил на их фамилии!.. Это что, незаконно?

— А женился он приблизительно раз в полгода — представляете этот серпантин паспортов и фамилий!.. Даже в блатном мире у него была не одна, а три клички: и Лёшка-Цыган, и Лёха-Мозг, и Драйметр…

— Драйметр?.. — Тина удивилась. — Какая странная кличка….Ведь вы не такого уж большого роста?

— Простите, но я всегда обожал, обожал высоких дам!

— Тина,

должен вас огорчить: вы не в его вкусе.

— Я постараюсь это пережить… Значит, ваше первое имя Лёша. А почему Цыган?

— Бабушка рассказывала, что мой прадед был цыганский барон, но большевики его раскулачили и убили, убили, убили!.

Казалось, что он сейчас заплачет.

— А почему вдруг вы стали Ромочкой? — продолжила свои вопросы Тина.

— Это имя соответствует моему теперешнему состоянию: и нежно, и романтично… Арнольдику очень нравится, нравится!.

— Вы живёте с ним?

— Да. Он — моя жена, увы, незаконная!

— Вот мы и подошли к главному, — вступил Борис. — Сообщите нам, когда и как вы поменяли ориентацию?

— Это произошло совершенно неожиданно. Я увидел Арнольда и вдруг почувствовал, что хочу его, неистово хочу. У меня такого никогда в жизни не было, не было, и я понял: вот!.. Это!.. Моё!.. Настоящее!

— Вы знали, что он гей?

— Нет… То есть, да, он этого не скрывал.

— А вы знали, чей он сын?

— Не сразу.

— То есть, минут через пять после знакомства?

— Нет, намного позже… Через полчаса, когда мы пошли танцевать.

— Танцевать?.. Значит, вы были в ресторане геев?.. Как вы туда попали, ведь вы же до встречи с Арнольдом не были голубым?

— Что-то потянуло. Очевидно, во мне это уже зрело, но нужен был толчок, толчок!.. Благодаря Арнольду, я его ощутил, я понял, понял, что вся моя жизнь шла наперерез мне!.. Началось какое-то биологическое очищение, я стал добрым, отзывчивым…

— … и обеспеченным? Верно?

— Да, Арнольд помог, помог мне в тяжёлую минуту!

— Сколько лет длится эта минута?

— Не понял?

— Сколько лет вы живёте на иждивении у Арнольда?

— Я не на иждивении!.. Просто он мне помогает.

— Как долго?

— Кажется, года два.

— Три.

— Неужели три?

— Да.

— Господи, как время летит!

— И эта квартирка тоже куплена Арнольдом?

— Нам же надо было, надо было где-то встречаться — его отец меня на дух не переносил!

— А если на вашем горизонте снова появится какая-нибудь длинноногая красотка?… — спросила Тина.

— Это в прошлом!.. В прошлом!.. Я на женщин уже не реагирую! Простите, но даже такая красавица, как вы. как вы, оставляет меня равнодушным!

Борис повернулся к Тине и на полном серьёзе воззвал:

— Пожалуйста, возьмите себя в руки и переживите это!

На протяжении всего разговора он внимательно прислушивался к звукам, которые изредка доносились

то ли из ванной, то ли из второй комнаты, которая, очевидно, служила спальней. Квартирка была небольшая. Борис со своего места видел обе двери: и в ванную и в спальню. Знакомя Тину с биографией хозяина квартиры, он стал расхаживать по гостиной и, как бы в пылу рассказа. делал несколько шагов в их сторону и отмечал, как в эти моменты Ромочка нервно ёрзает на стуле. Стало ясно, что там кто-то есть, кого Ромочке очень бы не хотелось представить неожиданным гостям. Борис стал придумывать повод, чтобы проникнуть вглубь квартиры, но повод появился сам: раздался явственный звук воды, текущей из крана. Все услышали это и повернулись в сторону ванной.

Ромочка попытался выпутаться:

— Снова кран прорвало, прорвало!.. Вечная история!.. Сейчас перекрою воду и позвоню в аварийку.

Он поспешно направился к ванной, но Борис опередил его:

— Зачем аварийка? Я сам всё починю — в студенческие годы сантехникам помогал, подрабатывал…

Опередив Ромочку, он шагнул вперёд и открыл дверь: в ванне, наполненной водой и пеной, лежала женщина. Она лежала спиной к дверям, поэтому лица её не было видно — только белые мокрые волосы, разбросанные по стенкам ванны, и голые коленки, торчащие из пены.

— Зачем ты включила воду, зачем?! — заорал Ромочка.

— Ты велел лежать — я лежала. Но вы очень долго говорили, вода остыла и я замёрзла. Пустила горячую струйку: думала, не услышите.

Она грациозно перевернулась на живот, стало видно её лицо, и у Бориса невольно раскрылся рот от удивления: это была Ксения, горничная из дома Бурцева. Этого он не мог даже предположить, поэтому был ошеломлён и не знал с чего начать. А она, ничуть не стесняясь, приподнялась, как русалка из пены, обаятельно улыбнулась и помахала рукой:

— Привет! — Взглянув на ошеломлённое лицо Бориса, рассмеялась. — Удивлены? Дурочка из переулочка оказалась не дурочкой?.. — Стала вылезать из ванны, обнажив свои расчехлённые груди-ракеты. — А теперь, все брысь — дайте одеться!

Мужчины вернулись в гостиную. Сидели, молчали. Первым заговорил Борис:

— Удивил, старик, удивил!.. Но зато теперь многое прояснилось. Юле ведь ты звонил?… Узнал через Ксению о её беременности, понял, что второй сын Бурцева тебе ни к чему, и решил её запугать?

— Я ни в чём не сознаюсь, не сознаюсь!.. Но кто-то поступил поспешно. поспешно, ещё до того, как мы узнали, узнали про завещание!..

— Конечно, поспешно: теперь тебе надо всё наоборот: Юлю удержать и поженить их с Арнольдом. Кстати, хорошая идея: всё наследство младшему, от Юли вы избавитесь, старший останется опекуном и заграбастает всё в свои руки. Ну, естественно, приличная доля достанется и любимому мужу опекуна… Кстати, там вы муж, а здесь кто?

Он кивнул в сторону ванной. Ромочка виновато развёл руками: