Кровавая Роза

Монсиньи Жаклин

– Каким образом, Господь небесный?

– У нас есть напильник.

Жан Флери показал на свои запястья и щиколотки, закованные в железо.

– Здесь потребуется несколько часов. Лучше послушай меня. Когда вернешься во Францию, найди моего друга Жана Анго, судовладельца из Дьеппа. Скажи ему, чтобы отомстил за меня… Женщину, которая предала меня, зовут Зефирина де Багатель. Запомни… проклятое имя.

От отвращения Жан Флери сплюнул на грязный пол своего застенка.

В ответ он услышал рыдания.

– Мессир Флери, эта женщина я, Зефирина де

Багатель… Я не знала, где вы находитесь. Откуда мне было знать? Я сказала первое, что пришло в голову… чтобы спасти любимого. Я думала, вы далеко, в безопасности, на островах Су-ле-Ван. Мне показали карту. Случайно Мой палец остановился на мысе Сан-Венсан… Я клянусь вам душой и вечным спасением… это правда… Простите меня.

Зефирина горько рыдала. Во мраке она чувствовала сверкающий взгляд Жана Флери. Внезапно корсар пробормотал:

– Тогда это рука Господа направила вас, сударыня… Да, я прощаю вас, пусть будет так… Наверное, Господь хотел наказать меня за мои прегрешения.

– Нет, это страшная ошибка! Я хочу спасти вас.

– Нет, сударыня, это дело решится между Всемогущим и мной.

– Но Карл V собирается…

– Казнить меня, это несомненно. Оставьте мне последнее удовольствие бросить вызов ему в лицо. Он не устоит перед любопытством увидеть меня… желая узнать, где я спрятал сокровища Монтесумы.

Карканье предупредило Зефирину о близкой опасности. Солдаты вышли из бастиона. Прежде чем вернуться на пост, они рассыпались по кустам, чтобы справить нужду.

– Быстро слушайте меня, – прошептал Жан Флери. – В доказательство своего прощения доверюсь вам. Меня схватили, и я не смог сообщить спутникам, где спрятаны сокровища Монтесумы…

За несколько секунд Жан Флери открыл Зефирине свою тайну.

– Теперь вы храните этот секрет. Вы должны передать сокровище Жану Анго и королю Франции. Если вы не сделаете этого, я прокляну вас с того света, а если сделаете – мое благословение и молитвы умирающего.

Сдавленным голосом Зефирина прошептала:

– Своей жизнью, мессир, клянусь вам сделать все, что вы мне приказали.

Тогда Жан Флери сделал странный жест, изобразив движением головы крест перед молодой женщиной.

– Я прощаю вас. Идите с миром, Зефирина де Багататель.

– Сударыня, быстрее…

Это Пикколо вернулся за своей хозяйкой. Бегом он повлек за собой Зефирину.

– Эй! Кто там? Стой или стреляю, – с угрозой крикнул солдат, вооруженный аркебузой.

– Savgria! Sabado!

Гро Леон слетел с дерева. Солдаты разразились смехом.

– Говорящая птица, Пабло! Ты испугался птицы! Смеясь над товарищем, они возвратились в темницу.

– Ну что, обезьяна… ты не убежал…

С головой, упавшей на грудь, корсар Жан Флери, казалось, заснул вечным сном [80] .

Зефирине едва хватило времени, чтобы вернуться в Алькасар. Кристобаль постучал в дверь: – Пора собираться.

Багаж уложили быстро.

Солнце начало подниматься над Севильей, когда Зефирина со своими спутниками поднялась

на борт «Виктории», флагманского корабля мессира Кортеса.

80

Как и предполагал Жан Флери, Карл V приказал казнить его.

ГЛАВА XX

ПУТЕШЕСТВИЕ

С Гро Леоном на плече Зефирина смотрела, как исчезают вдали белые минареты города. Она еще не осознала, что покидает землю на долгие месяцы.

Донья Гермина имела перед преследователями фору в две недели, но Кортес успокоил Зефирину: – Часто бывает, что флотилия прибывает к месту назначения прежде вышедшей ранее. Все зависит от прихоти ветра, или остановка на Канарских островах оказывается более долгой, чем ожидалось, из-за различных поломок.

С сердцем, полным надежды, Зефирина взошла на «Nao Almiranta» [81] .

Кортес все устроил. Он предоставил молодому «сеньору Жилю де Пилару» каюту на задней палубе, где был даже вентиляционный люк – предел роскоши.

Перед поднятием якоря оставалась последняя формальность. Чиновники и комиссар поднялись на борт, чтобы установить, готов ли корабль идти в Испанскую Индию, а также проверить состав экипажа и список пассажиров. Зефирина страшно перепугалась. Взгляд комиссара с подозрением остановился на ее безусом лице, но Кортес, у которого язык был хорошо подвешен, увлек усердного чиновника осматривать пушки.

81

Флагманский корабль.

Зефирина знала, что вновь должна поставить конкистадору большую свечку. Но ей не пришлось его благодарить. К ее большому облегчению, Кортес, занятый маневрами и делами флотилии, не показывался. Корабли спускались по Гвадалквивиру к Сан-Люкар-де-Баррамеда, маленькому рыбацкому порту в устье реки. Чтобы выйти в открытое море, предстояла еще одна трудная операция: с приливом преодолеть отмель.

По нервной атмосфере, царившей среди команды, Зефирина поняла, как это опасно. В борта корабля с силой били высокие белые пенящиеся волны, казавшиеся непреодолимой преградой. Но лоцман Педро де Кадикс знал свое дело. В своей каюте Зефирине чудилось, что галион прыгает через препятствия, как большой крылатый конь.

Другие суда прошли тем же путем. Оставалось только сожалеть о «Дончелле». Неудачливая каравелла опрокинулась набок. Зефирина надеялась, что моряки спаслись, хотя уверенности в этом не было, ибо большинство из них не умело плавать. Опасаясь, что та же участь могла постигнуть «Сантьяго» двумя неделями раньше, она обратилась к боцману, гиганту по имени Тортоса.

Тот учтиво ответил:

– Нет, сеньора, если бы «Сантьяго» затонул, об этом знали бы в Севилье.

В окружении сторожевых кораблей и королевских галер «Виктория» вышла в открытое море.