Кровавая шутка
Шрифт:
– Как вы говорите - Григорий Моисеевич? Дома мы его зовем "Гершем", а тут он уже именуется "Григорием"? Меня зовут "Мойше", в паспорте записан "Мовша", а тут оказывается, я - "Моисеевич"?.. Нынешние дети! Ну и ну!..
Старик заметно понравился Сарре. Она пригласила его с сыном к столу. Давид тоже уселся, и завязался разговор.
Гости рассказали о всех своих мытарствах, о том, как их внезапно арестовали, держали два дня без объяснения причин, потом выпустили...
– А я вам говорю, что все это ломаного гроша не стоит!
– заявил Шапиро и, воспользовавшись случаем, стал рассказывать о себе, о том, как он держал себя во время допросов, как отчитал все начальство...
– Кто чеснока не ел, у того изо рта не пахнет!
– закончил он глубокомысленной сентенцией.
– Нечего бояться! Подержат вашего сына и отпустят на все четыре стороны!..
– Дай Бог!
– молитвенно произнесла Сарра.
– А пока он, бедняжка, сидит. Такой нежный, холеный должен сидеть в тюрьме, в одиночном заключении. За что? Боже мой, за что?..
Сарра прослезилась, а гости стали неестественно моргать глазами... Смахнув украдкой слезу, старик стал снова расспрашивать: как все это происходило? Каким образом пало на их сына такое ужасное подозрение?
И Шапиро снова изложил подробно все обстоятельства дела, не забыв, конечно, упомянуть, что Рабинович занимался с убитым Володей Чигиринским не из-за денег. К чему ему деньги? Своих мало, что ли? Просто так, в угоду Сёмке-гимназисту (он сейчас, к сожалению, в гимназии) и Бетти, их дочери, живущей в настоящее время на даче.
– Вы говорите, что мой сын не нуждается в деньгах?
– спросил старик Рабинович.
– А зачем же он давал уроки в двух богатых еврейских домах?
– Какие уроки, какие дома?
– пожал плечами Давид и вернулся к своим повествованиям.
Гости снова переглянулись, изумленные:
– Как так, никаких уроков не давал... с ума можно сойти!
А Давид Шапиро взобрался на своего конька и рассказывал, рассказывал...
– Однако хватит!
– сказал он, взглянув на часы.
– Я, знаете ли, подневольный человек, служащий... пора на работу! Сарра, может быть, ты накроешь к столу и пригласишь наших гостей разделить с нами скромный обед?
Гости мялись, не зная, удобно ли принять приглашение.
– Ну что вы! У вас не гостиница!
– сказал отец, глядя на сына.
– Мы приехали по делу!
– прибавил Авраам-Лейб, не двигаясь, впрочем, с места.
– Не беспокойтесь!
– сказала Сарра, накрывая на стол.- Вы нас нисколько не стесните! Где едят двое, там и четверо сыты будут! Поди, Давид, вымой руки и приглашай гостей!
– Помилуйте!
– ломался из приличия старик.
– Ведь мы даже не знаем порядком друг друга...
– Ерунда!
–
– Что за вопрос? Какой еврей не знает Славуты?
– сказали в один голос гости и облегченно присели к столу.
Несмотря на то что у обоих Рабиновичей было довольно пришибленное настроение, они, сидя за столом, все же сочли нужным спросить Давида Шапиро:
– Значит, вы из Славуты?
Давид усмехнулся с видом человека, готовящего ошеломляющий сюрприз, и спросил в свою очередь:
– Вы слыхали когда-нибудь фамилию Шапиро? Надеюсь, слыxали!.. Короче говоря, я происхожу от настоящих славутских Шапиро!..
Было бы несколько рискованно утверждать, что гости были повержены в прах сообщением xозяина...
Впрочем, может быть, впечатление было бы сильнее, если бы в разговор не вмешалась Сарра, которой все время не терпелось спросить: почему богатая тетка-миллионерша и ухом не ведет, зная, что её родной племянник сидит в тюрьме?
– Я совершенно не понимаю, - сказала Сарра, - что это за тетка такая? Извините меня, что я так откровенно говорю, но, по-моему, она из железа, из камня!..
Все время, пока Сарра говорила, отец с сыном обменивались недоумевающими взглядами, а когда она окончила свою гневную тираду, реб Мойше спросил:
– Скажите на милость, о какой тетке вы говорите?
– Что значит - о какой? О какой тетке мне говорить? Я говорю об этой миллионерше, вдове...
– Какая миллионерша? Какая вдова?
– Что за ерунда такая?
– прибавил Авраам-Лейб.
Шапиро были потрясены. Давид даже забыл о своем происхождении и многозначительно взглянул на жену.
– Позвольте! Что это значит?
– спросила, резко повысив тон, Сарра.
– У вашего Рабиновича разве нет тетки-миллионерши, бездетной, у которой он является единственным наследником через сто двадцать лет?!
Гости даже вилки выронили.
– Ничего подобного!
– сказал старик.
– Что за чепуха!
– прибавил сын.
– И никогда не было?
– спросила Сарра, глядя на мужа.
– Что значит не было?
– сказал реб Мойше.
– У него и сейчас есть тетка, две тетки, три, много теток!.. Но все они наполовину нищие и ни одной миллионерши среди них нет!
– Кто вам это наговорил такого вздора?
– спросил Авраам-Лейб.
– Да он сам, братец ваш!
– ответила уже рассерженная Сарра.
– Так-таки и сказал? Этими самыми словами?
– допытывался Авраам-Лейб.
Сарра взбеленилась: