Кровавая схватка

Прайор Линдси Дж.

Трое мужчин. Все спокойные. Никто не выказывал никаких ответных признаков враждебности.

— Кейтлин Пэриш.

Её внимание переключилось на кресло у дивана — на источник сладостного мужского тона.

— Или надо вас называть агент Пэриш? Где мои манеры?

Он встал и спокойно посмотрел на неё. Его серые глаза заблестели.

— Пожалуйста. Присаживайтесь. Судя по тому, что я слышал, у вас была трудная первая ночь на работе, — он снова сел на своё место. — Хотя я не сомневаюсь, что

предложение вам места в вашем собственном доме выглядит несколько дерзко. Но поскольку ваш дом, тем не менее, оплачивается из вашей зарплаты, зарплаты, которую плачу я, полагаю, мы могли бы утверждать, что он такой же мой, как и ваш.

Несмотря на то, что она узнала его, хотя никогда с ним не встречалась, она не смогла заставить себя опустить пистолет. Вместо этого она настороженно оглядела его молчаливых спутников. Компаньоны, как она теперь понимала, были здесь для того, чтобы защитить пожилого мужчину, который уже успел сесть и откинуться на спинку её кресла, небрежно закинув одну ногу на другую.

Он снял очки, протёр их носовым платком, который достал из верхнего кармана, и затем снова надел их. Он улыбнулся.

— Проходи. Ты впускаешь холодный воздух.

— Сириус Троме, — сказала она, хотя с трудом могла поверить, что глава Всемирного Совета, курирующий каждый Отдел по Контролю за Третьими Видами в каждом регионе, сидит в её квартире.

Мужчина в костюме справа от неё протянул руку к дивану в качестве указания, скорее даже инструкции, чтобы она вошла внутрь.

— Проходи, проходи, — снова сказал Сириус, словно подгоняя расшалившегося ребёнка. — Бейтс, — сказал он, обращаясь к «костюму» у кухонного стола, — приготовь Кейтлин кофе. С молоком. Без сахара. Полагаю, это всё ещё твоё предпочтение? — весело спросил он, глядя на неё.

Но эта веселость нервировала её, не говоря уже о том факте, что он знал о ней такие элементарные вещи.

Но опять же Всемирный Совет знал всё. И уж тем более о тех, кто их интересовал.

— Вообще-то в пистолете нет необходимости, — добавил Сириус. — Как бы эффективно ты ни справлялась с ним, два джентльмена по обе стороны от тебя будут одинаково эффективны и уже доказали бы это. Но, как ты можешь видеть, такой ход событий отнюдь не входит в мои намерения. Так что, пожалуйста, — сказал он, указывая на диван напротив себя, — присаживайся.

Ещё раз взглянув на «костюм» справа от неё, она неохотно опустила пистолет. Она вошла внутрь только для того, чтобы «костюм» протянул руку, чтобы забрать его у неё. Скрипя зубами, она отдала своё оружие.

— Прелестное местечко, — объявил Сириус.

Она присела на краешек дивана, поставив рюкзак с запасным пистолетом у ног. Сердце бешено колотилось. Она ни на мгновение не хотела терять бдительность. Каким бы приятным он

ни старался быть, хорошо отточенный инстинкт Кейтлин кричал, что это ненадолго.

— Что вы здесь делаете, доктор Троме?

— Я пришёл поболтать, Кейтлин. Ничего, если я называю тебя, Кейтлин, да? Мне кажется, что я знаю тебя уже так давно. И из-за всех этих неприятных событий в последнее время мне кажется, что я узнал тебя ещё лучше.

— Что ж, доктор Троме, я вас не знаю, так что вам придётся извинить мою настороженность.

— Нет необходимости быть осторожной.

— Вы вломились в мою квартиру.

— Здесь лучшее место для нас, чтобы поболтать наедине.

— Поболтать о чём?

Бейтс поставил кофе на столик между ними.

— Скажи мне, — начал Сириус, сложив пальцы домиком у основания тонких губ и пристально глядя ей в глаза, — каково было вернуться сегодня на работу?

— Прекрасно.

— Прекрасно?

— Прекрасно.

— Многие думали, что ты не появишься.

— Многие вообще не очень хорошо меня знают.

— Судя по всему, твои недавние действия прояснили это.

— У меня какие-то неприятности, доктор Троме?

Он слегка рассмеялся, но улыбка не коснулась его глаз.

— У тебя неприятности из-за того, что ты сказала правду?

— Разве не это обычно доставляет людям в моём положении неприятности?

— О, ты восхитительна, — сказал он с мимолетной улыбкой. — Скажи мне, как у вас с Кейном дела?

Её желудок сделал сальто, во рту пересохло.

— Теперь моя очередь извиниться за манеры, доктор Троме, но, по-моему, это не ваше дело.

Он сжал губы, изобразив более вымученную улыбку, и быстро оглядел комнату.

— А ты явно такая прямолинейная, как о тебе говорят.

— Я никогда не была склонна к светской беседе.

Он расстегнул свой пиджак одновременно с тем, как выпроводил своих спутников из комнаты. Когда они закрыли за собой дверь, он снова откинулся на спинку кресла, упёршись локтем на подлокотник и став постукивать указательным пальцем по губам.

Она с трудом переносила его пристальный взгляд. Тишина была гнетущей.

Пока он резко не встал, не засунул руки в карманы брюк и не прошёлся по комнате.

— Я знаю, тебе было тяжело, — сказал он, — после смерти твоих родителей.

— Есть ли что-нибудь, чего вы обо мне не знаете?

Он взглянул на неё. Послал ей ещё одну мимолетную, неискреннюю улыбку.

— Я бы сказал, что нет. По крайней мере, я так думал, пока ты не кинула мне крученый мяч в виде Кейна Мэллоя. Я никак этого не ожидал. Точно так же, как никогда не предвидел, как ты выступаешь в суде, свидетельствуя против своих же. Но зато я знаю, каким убедительным может быть Кейн.