Кровавое наследство
Шрифт:
Женщина опустилась рядом со мной на колени и погладила меня по голове:
– Успокойся, деточка, успокойся…
Я подняла на нее свои красные от слез глаза.
– Сейчас ты примешь теплую ванную и успокоишься, – Клавдия слегка улыбнулась и с ее лица исчезло отвращение.
– Если Вы хотите, я могу сейчас одеться и уйти… – прошептала я.
– Дурочка, и куда же ты среди ночи пойдешь то? – покачала головой пожилая женщина.
– Мне все равно…
– Ах, горе то ты мое луковое… все, хватит плакать! Пойдем в ванную!
Взяв меня за руку, Клавдия отвела меня в ванную комнату, стащив с меня полотенце, она усадила
– Спасибо… – сказала я.
– Скажи, Саша… Павел Александрович, он… он тебя принудил?
– Нет! Нет, что Вы… я сама… – мне было безумно стыдно за себя, но мне не хотелось, чтобы пострадала репутация этого человека. Ведь я сама этого хотела…
– Зачем ты это сделала?
– Я… я не знаю…
– Ты же еще совсем ребенок! Боже мой… Бедное дитя… – причитала она, обмывая мои плечи мочалкой.
– Перестаньте меня жалеть, я сама этого хотела…
– Это не ты хотела, это бес внутри тебя! У тебя же никакого воспитания! Откуда тебе знать, что можно делать, а что нет… родители не смогли в тебя вложить ровным счетом ничего! Не моральных принципов, не правильных убеждений, не воспитания. И я не могу тебя в этом винить… Ты не виновата в том, что сирота…
ГЛАВА 3
Проснувшись утром, я сначала не осознала где нахожусь. Оглядевшись по сторонам, я вспомнила, что я в гостиной, любезно предоставленной мне Павлом Александровичем на эту ночь. В окно били лучи ясного солнца. Я поняла, что утро уже давно минуло и сейчас было больше полудня.
Потянувшись на кровати, я нехотя встала и подошла к окну. Весна прекрасное время года, вокруг все зеленеет, поют птицы, и у многих в душе «расцветают цветы»… У многих, но не у меня… Мне было ужасно стыдно за сегодняшнюю ночь…
Взглянув в окно, я увидела как молодой садовник умело орудует с газонокосилкой. Он поднял на меня глаза и подмигнул. Я смутилась и спряталась за шторку. Мне почему-то показалось, что каждый в этом доме знает, что произошло сегодня ночью и подтрунивают надо мной. Надо покинуть этот дом как можно быстрее, – подумала я и стала искать свою одежду. Поняв, что ее нигде нет, я пришла в панику. Я стояла посреди комнаты завернутая в одну простыню и просто не знала, что мне делать. Не идти же в таком виде! От отчаянья я села на пол и заплакала.
В этот момент в комнату вошла Клавдия.
– Наконец-то ты проснулась! Мне не велено было тебя будить пока ты сама не встанешь, – улыбнулась она. – Но такая поблажка будет только на первое время… В этом доме завтрак строго в девять утра, Павел Александрович любит точность и соблюдает режим.
«На первое время? – пронеслось у меня в голове, – как будто я здесь жить остаюсь… Какой бред…»
– Клавдия, скажите, пожалуйста, где моя одежда? – робко спросила я.
– Она лежит в шкафу, я ее постирала и погладила. Прими душ, оденься и спускайся вниз. Ты как раз успеешь к обеду, он будет ровно в 13.00, не опаздывай, Павел Александрович этого не любит.
– Павел Александрович? А он что… разве здесь?
– Да. А почему тебя это так удивляет?
– Просто я думала, что он уехал в город. Он говорил мне, что уезжает на работу рано утром и возвращается поздно вечером…
На самом деле я была очень разочарованна в том, что мне придется вновь с ним увидеться, меня не покидало
– Когда он живет в городе на квартире, то вероятней всего так и происходит, но когда он находится здесь, Павел Александрович отдыхает. Неужели ты думала, что он оставит свою гостью в этом доме, а сам уедет в город? Ты плохо думаешь о нашем хозяине…
Словосочетание «наш хозяин» мне очень не понравилось. Словно он был и моим хозяином… Я пока принадлежу только самой себе и никому больше…
Приняв душ, я оделась в свою чистую одежду и заплетя свои светлые локоны в две косички, спустилась вниз по лестнице.
Пройдя в столовую, я опустила вниз глаза и тихо произнесла: «Здравствуйте», не решаясь сесть за стол пока меня не пригласят.
– Ты опоздала, – холодно проговорил он, даже не взглянув на меня.
Я посмотрела на огромные настенные часы. Стрелки указывали на то, что было четыре минуты второго. Я опоздала на четыре минуты…
– Простите… – если слышно произнесла я и встретилась с холодными глазами хозяина дома. От этого непроницаемого взгляда мне стало как-то нехорошо.
– Я надеюсь, что это был первый и последний раз, – сухо проговорил он и указал мне рукой на стул, – Присаживайся.
Я послушалась и села за круглый гладкий стол, который был обставлен различными вкусностями и так же многочисленными столовыми приборами, которые вновь немного меня напугали.
– Обрати внимание, Саша, перед каждой закусочной тарелкой лежит свернутая полотняная салфетка. Ее надо просто развернуть, но так, чтобы она осталась сложенной вдвое, и положить на колени сгибом к себе. Ее нельзя заправлять за воротник или за пояс. Я думаю, что это самое наипростейшее правило ты усвоишь сразу.
Я робко взяла салфетку и сделала так, как велел мне Павел.
– Основное назначение салфетки – предохранять костюм от попадания случайных брызг, капель и крошек. Для вытирания рта ее поднимают с колен двумя руками и прикладывают к губам. Но если на столе есть бумажные салфетки – лучше пользоваться ими.
Я не понимала, зачем Павел решил научить меня хорошим манерам… Ради одного совместного обеда, чтобы не чувствовать ко мне отвращения? Ему, воспитанному и солидному человеку, просто неприятно обедать с невеждой… От этой мысли мне стало не по себе, захотелось встать из-за стола и убежать…
– А теперь разберемся со столовыми приборами… – продолжал нравоучения Павел Александрович, взяв двумя руками ложку, демонстрируя мне ее так, словно я прежде никогда ее не видела. – Ложку подносят ко рту не перпендикулярно и не параллельно губам, а под углом примерно 45 градусов. Отхлебывают, естественно, беззвучно. Вилку держат так же, как и ложку, причем набирать еду на вилку можно, накалывая кусочек, зубцы вилки должны быть расположены изгибом вверх. Так же ты можешь подсовывать вилку под кусок, в таком случае зубцы будут направленны вниз. А вот подносить ко рту вилку можно только одним-единственным способом: зубцами изгибом вниз. Во время еды ножом и вилкой, нож все время ты должна держать в правой руке, отрезая по кусочку мяса или птицы, а вилку в левой. «Американская» манера, когда сначала нарезают на кусочки все мясо, потом откладывают нож и берут вилку в правую руку, за пределами Америки считается неприличной. А мы, как-никак, находимся в России, хоть здесь и много неотесанных и невоспитанных людей, но мы относимся к другому классу.