Кровавые узы
Шрифт:
— Будто ты подверглась атаке? — спросил Демарко. — Вытаскивая Холлис, я ощущал именно это.
Он сел и спустил ноги с кровати, немедленно потянувшись за бутылкой, стоявшей на тумбочке.
Другая рука оказалась быстрей, убрав бутылку подальше, и посетитель произнес:
— Пока еще нет. Скажи мне.
— Слушай, это нелегко. Требует от меня огромных усилий, я уже говорил тебе. Я устал и хочу пить.
— Тебе нужно рассказать мне, что произошло в сером времени. Сейчас же.
Он минуту изучал своего гостя, затем бросил жаждущий взгляд на бутылку и пожал плечами, пытаясь скрыть свой страх. Деньги были большие, и он был готов сдавать свои данные Богом таланты напрокат, как одаренный художник вынужден продавать свои картины — в конце концов, человек вынужден зарабатывать себе на жизнь. Но этот «покупатель» заставлял его нервничать.
Безжалостные мужчины с ужасными замыслами заставляли его нервничать. Особенно, когда они выглядели настолько опасными.
— Расскажи мне, — повторил посетитель.
— Хорошо, хорошо. Но я не уверен, что тебе понравится то, что я расскажу, Бишоп.
— Позволь мне самому беспокоиться об этом.
Глава 6
Демарко подождал, пока Холлис не исчезнет за углом коридора, ведущего к ее комнате, а потом обратился к Квентину:
— Если кто-то годами влиял на Дайану, мы должны знать об этом. — Он говорил приглушенным голосом, так как они находилась всего в нескольких футах от закрытой двери комнаты Дайаны.
— Доктора влияли на нее. Отец влиял на нее. Чертовы медикаменты, которые они использовали для ее лечения, потому что не понимали или отказывались принять ее способности, влияли на нее.
— Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду.
— Да, но сегодня нам не стоит выпытывать у нее подробности. — Квентин тоже говорил тихо. — Слушай, она через многое прошла. Даже слишком многое. За последний год она добилась прогресса, но все равно далека от того, чтобы чувствовать уверенность в себе и своих способностях, особенно когда Элиот Бриско пытается подорвать ее на каждом шагу.
— Звучит так, будто он настоящий король.
— Он очень состоятельный человек, который привык получать то, что хочет. И он хочет, чтобы Дайана вернулась под его контроль. Чтобы он мог защищать ее. — Квентин покачал головой. — Я пытаюсь сочувствовать, потому что он потерял жену и сестру Дайаны — Мисси — тридцать лет назад. И он уж точно не хочет отпускать от себя единственного живого ребенка. И я стараюсь, как могу, держаться в стороне, потому что просто глупо вставать между родителем и ребенком — даже взрослым ребенком. А в особенности между отцом и дочерью.
— Твоя правда.
— Да. Хотя должен сказать, что мне не один раз хотелось ему врезать как следует. —
— Это должно пугать нас всех, Квентин, ты и сам знаешь. То, что случилось с Сэмюелем, плюс другие бреши и протечки безопасности, с которыми мы вынуждены разбираться в последние месяцы — все это является очевидным доказательством, что кто-то внутри ООП передавал информацию директору, а может и еще кому-то.
— Мы не знаем, что это один из нас, — запротестовал Квентин.
— Но мы не может утверждать, что это не так. На самом деле, вероятней всего, что в этом замешан член ООП, учитывая как мало информации об отделе можно получить другим способом. Учитывая высокую вероятность этого, у нас две альтернативы: либо член ООП намеренно и осознанно предает нас; либо же экстрасенс, не входящий в нашу команду, нашел способ подключиться к одному из нас — может даже к нескольким — и получать информацию без нашего ведома.
Квентину не нравились оба варианта, озвученные Демарко, главным образом потому, что он и сам давным-давно их обдумывал. Поэтому он просто сказал:
— Это не может быть Дайана, просто не может быть. Не только потому, что она новичок в ООП, но и потому что вплоть до недавнего времени она проходила подготовку, и никак не привлекалась к расследованиям.
— Ты не рассказывал ей?
— Никаких деталей, по крайней мере, до тех пор, пока мы не были вынуждены присоединиться к этому расследованию. Ее необходимо было ввести в курс дела. А до тех пор она не видела ни одного отчета.
— Хорошо. Но все равно, если способности делают ее уязвимой перед внешним влиянием, мы должны знать об этом.
— Не сегодня, — повторил Квентин.
— Личные чувства в сторону…
— Мои личные чувства ни при чем, по крайней мере, в этом вопросе. Риз, пока единственная экстрасенсорная активность в этом деле касается Холлис, Дайаны и серого времени. Я ничего не видел, и если Миранда не обманывает нас, то и она не видела. Если только… ты не можешь прочитать ее?
— Миранду? Нет. Практически никогда и уж точно не здесь и не сейчас. Думаю, потому что они с Бишопом не вместе и прикрываются щитами, защищая свою связь, так как она — их слабое место.
— Вот именно, во всяком случае, пока они разделены физическим расстоянием.
Демарко кивнул.
— А если Бишоп беспокоится о существовании предателя, он уж точно будет защищать свое слабое место.
— Предатель. Это… сильное слово.
— Это серьезное дело. Опасное. Ты сам должен понимать это.