Кровавые всполохи
Шрифт:
На границе леса и степи, согнанные с городов и деревень, простолюдины строили гигантские оборонительные валы.
–Монголы воюют конницей, а эти укрепления им придётся штурмовать! – показывал размах работ Адавлет. – Через определённые промежутки за валом поставим гарнизоны, а впереди, в степях у Яика, оставим конные разъезды. Сейчас степь пустая, там наших отрядов нет. Монголы на другом берегу, а на этом – туда, дальше на восток, в башкирских лесах, там резня идёт. У нас в предгорьях заставы – многие племена башкиров подчиняются
Семён ездил вдоль валов, смотрел вдаль, в степь, откуда ждали нашествия, и не верил в серьёзность угрозы. Уж слишком всё выглядело грандиозно, неправдоподобно, преувеличенно… Булгары известные хитрецы… Кочевников половцев вытесняют кочевники монголы, к тому же их не так много, раз они мобилизуют в свои отряды подчинённых кипчаков, а рассказы о двенадцати и тринадцати туменах можно отбросить, как преувеличение. Вероятно, булгарский хан хотел приструнить распоясавшихся удельных князей, потому и попросил нерушимого мира, а сам проиграл борьбу и лишился трона. Чисто булгарские дела.
–Микула, ты веришь в возможность угрозы Суздалю? – он обернулся к ворчливому конюху.
–Всяко может быть… – пожал тот плечами. – Только до Руси ещё добраться надо. Булгары хорошо укрепляются, вон какие валы строят! Если что случится, мы успеем полки собрать. Хотя, думаю, в ближнее время не будет ничего.
–И мне так кажется, – согласился Семён.
Адавлет, вопреки обещанию, на Яик с Семёном не поехал, но выделил сотню конных воинов в сопровождение.
–Если напоритесь на монголов, тебе дадут уйти. Воины у меня крепко дерутся.
Портилась погода. Небо обкладывало тучами. В степи ветер гнул метёлки ковыля. От движения конной сотни земля гудела эхом.
Яик открылся издалека. Берег обрывался. Внизу, у воды, были заросли камыша. Мутные воды реки двигались на запад в ветреной зяби. Другой берег был пологий, вроде близкий, но всё равно очень далеко.
Сотня замерла на берегу.
Семён, не слезая с коня, смотрел вдаль. Надо было спешиться и ждать – он хотел увидеть загадочных завоевателей.
–Монголы! – указывая вдаль рукой, крикнул сотник.
Из глубины степи к противоположному берегу приближался конный разъезд. Они были всё ближе и ближе. Полусотня. Становилось видно более отчётливо.
–Это половцы? – посмотрел на сотника Семён.
Тот мотнул головой.
–Монголы.
На другом берегу, монгольская полусотня замерла, устремив взоры на булгар. Семён видел всадников в железных шлемах, с круглыми щитами, с копьями, луками, несколькими колчанами, полными стрел. Железные пластины укрывали воинам грудь и руки, на халатах доходили до сапог, вдетых в железные стремена. Латная конница. Да, половцы не так вооружаются – те просто имеют деревянный щит, саблю, лук и пику, а сами остаются в своих малахаях и ватных халатах.
–Они хорошо вооружены, – заметил Микула.
–Очень. Это дикие звери, – сказал
Монгольский отряд вдруг сорвался с места и, вдоль берега, помчался прочь.
–Поедем обратно или привал устроим? – спросил у Семёна сотник.
–Обратно. Здесь, на пустом месте, делать нечего.
На обратном пути Ванька заметил:
–У наших княжеских дружин вооружение не хуже: и мечи, и щиты, и шлемы железные, и кольчуги.
–Только, какая численность наших дружин?! А булгары твердят – монголов два тумена. Двадцать тысяч прекрасно вооружённых воинов! А у нас? Соберём смердов с рогатинами да топорами, – Семён чувствовал непонятное недовольство.
–Если князья соберут вместе свои дружины…
–То-то – если! С какой радости им вместе дружины собирать?! – с сарказмом отозвался Микула…
Адавлет, увидев мрачное лицо Семёна, ухмыльнулся:
–Видел?
Семён слез с коня, похлопал по гриве.
–Видел. Полусотню.
–Что скажешь?
–Видел вооружённых кочевников, большего по виду не определишь.
–Ты, посол, определяй. Слышишь и видишь ты, но твои глаза и уши – это глаза и уши твоего князя.
–Что видел и слышал, передам, – спокойно сказал Семён.
–Пойдём, посол, есть будем, пить будем, слушать песни будем, – улыбнулся Адавлет.
–Что ж, дело хорошее, – согласился из-за спины Семёна Микула.
Ванька и Серьга расхохотались…
«»»»»»
Семён вернулся в Нижний Новгород в конце лета. Отец расспрашивал о булгарах, о возможности торговать в их городках.
–Повремени, отец. Князья булгарские грызутся за вотчины. Буза.
–Она всегда буза. У нас не лучше.
–Что здесь?
–Ты Сысоя расспроси, он знает кое-что.
Сысой, первым делом, напомнил об обещании Семёна шепнуть о нём великому князю.
–Отец говорил, во Владимире что-то неладное?
–Как сказать? Нам отсюда эхо слышится. На месте узнаешь, а собачатся князья из-за Новгорода – как обычно.
Когда Семён приехал во Владимир и увидел великого князя Юрия, понял, тому не до булгар и монголов – в тереме гостил средний брат Ярослав, моложе князя на два года, болезненно самолюбивый и взбалмошный, готовый обидеться на старшего брата по любому поводу.
Вместе с Ярославом прибыл и бывший посадник новгородский Иванк Дмитриевич.
–Мишка посадил князем в Новгород своего сына, а мне шиш! – с досадой ругался Ярослав.
–А от меня что хочешь? – устало отзывался Юрий.
Подобные разговоры они вели уже не меньше недели. Ярослав убеждал Юрия надавить на Михаила Черниговского, чтобы тот вернул Ярославу новгородское княжение.
–Его вотчинники сами призвали. Почему посадник допустил недовольство? – спрашивал Юрий. – Я против брата жены своей лая поднимать не намерен, я с Мишкой мирно живу. Сам разбирайся.