Кровавый апельсин (сборник)
Шрифт:
— Он будет сегодня?
— О, сегодня — нет. Он уехал в Джерси.
Я поблагодарил ее весьма учтиво и вышел на улицу. Через несколько минут я стоял перед большим зданием, облицованным гранитом. Скромная табличка на двери гласила: "Чарльз Эгаттер, проектировщик яхт". Чарли сидел за столом в просторной светлой комнате. Магнитофон наигрывал какую-то песню. Перед Чарльзом стоял компьютер и лежали какие-то бумаги.
— Ты знаешь оценщика по имени Пинсли? — спросил я.
— А говорили, ты бросил журналистику, — усмехнулся Чарльз.
— Да,
Чарльз помолчал.
— Он инспектор по оценке яхт. Здесь недавно.
— Что ты о нем слышал? — нетерпеливо настаивал я.
Прошлые контакты с журналистами сделали Чарли весьма недоверчивым к людям этой профессии.
— Ладно, скажу... Но не для публикации.
Я кивнул.
— У него есть некоторые дурные привычки. Ох, до чего хочется пить! Любит дорогие автомобили. Путается со своей секретаршей, по крайней мере, так говорит его жена. Постоянно находит способы увеличивать свои доходы...
— Какие способы? Не тяни!
Чарли явно не нравилась моя настойчивость.
— Все зависит от того, продаешь ты или покупаешь. Если покупаешь, сунь ему пару сотен фунтов, и Пинсли найдет какие-нибудь изъяны, чтобы сбить цену. Если продаешь, — пара сотен — и Пинсли не увидит никаких недостатков.
— Правда?
— Друг Скотта покупал через него яхту. Пинсли дал ей самую высокую оценку. В первом же плавании начались поломки...
— Понятно. — Я немного помялся. — Будет ли для тебя неожиданностью, что Пинсли только что два часа провел на "Лисице" и облазил мой парусник вдоль и поперек?
— Я бы не удивился, если бы он за два часа продал твой корабль, — произнес Чарли философски. — Осмотр, оценка... Сотня фунтов стерлингов — и у тебя, я думаю, не будет никаких проблем. — Чарли помолчал, разглядывая кнопки своего компьютера. — А что он искал?
— В том-то и вопрос, — ответил я.
Чарли задумчиво кивнул.
— Только я тебе ничего о нем не говорил, ладно? — Чарли — отличный парень, он действительно мог бы ничего не говорить. — Хочешь выпить?
Я отрицательно покачал головой.
— Почему тебе не послать все к черту и не вернуться к гонкам? — оживился Чарли. — Яхта для тебя есть.
— Может быть, когда-нибудь потом, — ответил я. — Не теперь.
Я попрощался с Чарли, сел на "нортон" и выехал на шоссе, ведущее в Лондон.
Отель "Адельфи" находился на Стрэнде, но не в том конце, где отель "Савой", а в противоположном. Я довольно быстро отыскал старый обшарпанный дом с остатками вывески на фасаде: "Отель "Адельфи". Дом был высокий, темный, полуразрушенный, по-видимому, давно заброшенный. Кружа вокруг него на мотоцикле, я никак не мог отыскать вход. Все двери заколочены и завалены грудами мусора и разбитых ящиков. На стенах — слой афиш и объявлений в дюйм толщиной, — и все это размыто дождем и разорвано ветром.
Наконец я поставил мотоцикл напротив отеля и направился в пеший обход, надеясь при ближайшем рассмотрении все-таки обнаружить открытые двери.
— Чего ищешь, длинный? — обратилось ко мне странное существо хриплым, пропитым голосом.
— Вход, — ответил я.
— Тебе повезло, что ты встретился со мной, — сказал старик. — Зови меня Альфред, я тут швейцар. Обойди дом вокруг — вход с той стороны. Надо отодвинуть деревянный щит, припертый трубой. Там увидишь.
Я сунул ему пятерку, он взял ее с достоинством лорда рукой, затянутой в грязную перчатку.
Я обошел отель вокруг. Изредка мимо меня в вечерней полутьме шмыгали какие-то подозрительные люди. Все они почему-то были одеты не по сезону тепло, и пахло от них так, будто они никогда не мылись.
Наконец я нашел трубу и щит, закрывавшие вход, который был дополнительно забаррикадирован гофрированным железом. Разобрав все эти конструкции, я проник в совершенно темный холл. К счастью, я захватил с собой фонарь. Теперь можно было увидеть заваленный мусором пол. Из двери справа тянуло таким запахом, что и без осмотра можно было понять, где тут находится туалет. Пройдя дальше в глубину холла, я увидел лестницу и направился по ней вверх. По пути мне встретились два или три человека. Откуда-то слышалось протяжное, грустное пение. Воздух в здании был затхлый и вонючий, оно не проветривалось годами.
Первый и второй этажи оказались безлюдными. На третьем, у открытого окна сидел тот самый певец, которого я слышал, поднимаясь по лестнице. В коридоре на стенах и на дверях красовались самые разнообразные надписи. На одной из дверей я прочел: "Логово Дена". И открыл ее.
В полупустой комнате на рваных матрасах вокруг фонаря сидели трое парней, грязные как черти.
Я спросил:
— Где Дин?
— Не знаем никакого Дина, — ответил один из них.
— Высокий парень. Черные волосы. Кожаная куртка.
— А, — сказал другой. — Он из пауков?
— Каких пауков?
— Топай выше, — посоветовал третий, — на седьмой этаж.
После пятого этажа ступеньки лестницы оказались разбитыми, и, возможно, с умыслом. В коридоре сидел парнишка лет четырнадцати и курил сигару.
— Как попасть на седьмой этаж? — спросил я.
— Валяй в окно, — указал парнишка сигарой.
Окно, на которое он указал, было большое и наполовину без стекол. Я прочитал рядом на стене полустертую надпись, сделанную красными буквами: "Пожарная лестница". Выглянул в окно и обнаружил железную лестницу, по которой, видимо, и поднимались к себе обитатели верхних этажей. Мне не оставалось ничего другого, как последовать их примеру. Под моим весом лестница угрожающе гнулась и дрожала. Внизу, на расстоянии семидесяти футов, едва различался в темноте квадратик земли.