Кровавый целитель. Том 6: Late game - Часть 3
Шрифт:
XXX
Акнат мёртв. Его убил Кровавый целитель вместе со своими дружками. Владыка Ворс сообщил нам об этом с таким невозмутимым лицом, словно Призванные расправились не с одном из воинов Десятки, а с жалким Пожирателем, которого легко пустить в расход.
(много зачёркнутого текста).
Хотя сама не лучше. Я ничего не почувствовала. Мне наплевать. Пусть перебьют остальных, включая меня. Главное, чтобы ты, мой любимый Балеф, был в безопасности. Но я знаю, что если Кровавый целитель доберётся
ХХХ
Я уже забыла, что такое нормальный сон. Проклятая птица в этот раз выклевала мне глаза.
Следующую часть текста и разобрать не удалось. Вся страница была одним чернильным пятном, словно кто-то взял бутыль с водой и щедро полил запись. В немногих уцелевших местах прослеживались сильные рваные линии, будто писал человек с дрожащей рукой. Удалось разобрать лишь одно слово. «Мёртв».
ХХХ
Четвёртые сутки я не притрагиваюсь к еде. Владыка заявил, что либо я сегодня поужинаю, либо он свяжет меня и вставит ложку в рот, заставив съесть огромный чан.
Лучше бы этот --------- позаботился о мести. Убили двух Десятников, это оскорбление не терпел никто и никогда. А он ---------. Как же я --------.
ХХХ
Любимый…Ты пришёл ко мне в сон. Как же я скучала по твоим прикосновениям, по голосу, по ласке. По приятным словам, которые мог дарить только ты.
Плевать на Владыку. Плевать на всех остальных. Я отомщу Кровавому целителю, и сделаю это сама.
ХХХ
Предатель из окружения Кровавого целителя поделился важными сведениями. Он вместе с друзьями отправится к Заброшенному храму Забытого Бога. Там я его и подловлю. Я отомщу за тебя, любовь моя. Или же мы воссоединимся в Едином потоке.
В конце последней строчки Дирлис оставила след своих губ. Помадой ли, либо женщины этого мира пользовались чем-то другим, но страница удивительным образом сохранила пусть и слегка выцветший, но заметный отпечаток. Вилл осторожно прикоснулся к поцелую пальцем. Странно, но подушечкой на мгновение удалось почувствовать тепло.
Прочтение дневника оставило смешанные чувства. Теперь стало понятно, почему Дирлис билась с таким остервенением, откуда в ней кипела такая ярость. Она не мстила за убитых друзей и боевых товарищей. Она мстила конкретно за любимого, за Балефа. Она даже и не знала, что к смерти колдуна он имеет такое же отношение, как болельщица к победе любимой команды. Вроде бы, её энергия заряжает и придаёт сил, но всё дело сделал Рела и, собственно, сам Балеф, который неудачно высвободил силу своего посоха.
«Но Релу освободил я», — Вилл перевернул невидимую монету, изучая вторую грань.
Теперь пал третий Десятник. Душа должна кричать от радости, распевать сладостные песни. Вот только ничего, кроме боли и опустошения не было. Но что здесь можно было сделать? Сесть возле костра, взяться на руки и договориться? Использовать магию дружбы? Дирлис, прости, но я не хотел убивать Балефа? Давай перейдём на нашу сторону и вместе победим этого Ворса? Нет. Если бы всё было так просто. Теперь стало ещё очевиднее, что в этом уже закончившемся
— Вилл! — раздался низкий, но довольно громкий женский голос.
Вилл встал с колена, быстро пряча дневник в инвентаре. В голове закопошились неприятные мысли, связанные с концовкой дневника. Если всё действительно так, находку лучше приберечь.
Впереди, как паровоз, неслась Мама. За ней, как дети, спешили Керпул и Венж. Кромор в своих чёрных колдовских одеяниях был едва различим в опустившейся на этот мир ночи.
— Вы всё-таки выбежали? — строго спросил Вилл, когда ребята подошли достаточно близко.
Все как один посмотрели на Маму.
— А ты что хотел? — запыхаясь ответила стражница. — Прошло больше получаса! А вдруг она тебя прибила? Или схватила и пытала? Нам что, сидеть сложа руки и ждать вечности?
— Ну…как видите, всё обошлось, — Вилл жестом указал на копающего яму Ортага. Тот не повернулся, лишь бросил косой взгляд на подошедших гостей.
— Вообще ты о чём думал? — теперь уже строго шипела Мама. Вилл невольно поёжился — ни дать ни взять мама, отчитывающего нерадивого сына. — Ты же наша единственная надежда! Если бы тебя убили? Как бы мы…
Мама бросила свой косой взгляд на Ортага.
— Справились? — закончила она.
Вилл поморщился, ощущая, как лёгкий стыд пронизывает сотнями игл. Мама права, но что сделано, то не исправить.
— Зато мы победили… Ортаг победил. На одну проблему стало меньше, — Вилл попытался вывернуть ситуацию в свою пользу.
За спиной раздался звон лопаты, ударяющейся о камень.
— Ещё раз скажешь такое о Дирлис — с корнем вырву язык. Понял меня?
Напугала не столько угроза, сколько обыденный голос, с которым говорил страж. Не было сомнений, что свою угрозу он воплотит — дай только повод. Ортаг выкопал настолько глубокую яму, что вскоре скрылся за ней целиком — выглядывала лишь лопата, а со дна вылетала выбрасываемая земля. Закончив, страж ловко выбрался из могилы, подходя к телу Дирлис. Аккуратно, с неожиданной нежностью для таких сильных рук, Ортаг поднял Дирлис и молча опустил её в яму. Лопата вновь вонзилась в землю, но уже во вскопанную, и вскоре Дирлис плотно завалили землёй. Вот так и просто — никакого надгробия, никаких торжественных речей. Ортаг нажал на выемку в своём удивительном оружии, и оно опять приняло другую форму — уже огромного топора. Чем то похож на рунический топор Бару, разве что тот искрился молниями, а этот топор переполняла мощь огня.
— Кров нужен? — спросил Ортаг, покачивая топором левой рукой.
— У нас есть…
Вилл быстро перебил Кромора.
— С удовольствием. Даже нужен не кров, а просто спокойное место, чтобы перевести дух.
Страж молча развернулся и направился к плотному ряду деревьев. Вилл жестом показал ребятам, что «все объяснения потом» и кивнул, чтобы все следовали за стражем. Сделав несколько шагов, Вилл обернулся. Вскоре свежевскопанная земля будет почти неотличима от остальной корки. Захоронение зарастёт травой, и никто так и не узнает, что здесь лежит тело удивительной Целительницы, которая пусть и пыталась отчаянно его убить, но она сражалась за то, что было близко её сердцу. Не за Ворса, не за какую-то идею или план. Сражалась за любовь.