Кровавый дракон
Шрифт:
— Да-а, вот и оставляй вас без присмотра, — проворчал Адельядо. — Перегорел?
— Вроде бы нет. Но сейчас даже шар в десять эргов не сделаю.
— Понятно. Отъедайся, отсыпайся. Пей больше жидкости… я имею в виду воду. К врачевателям наведайся. А тебя, Теовульф, это не касается. Мастер Росс очень занят, но это не помешает ему продолжить твоё обучение. Кстати, адепт Диллитон, раз уж мастер Иггер не может покинуть Академию, роль твоего наставника временно буду исполнять я. Поэтому первый мой тебе наказ: никаких магических тренировок, я уж не говорю об участии в сражениях.
Гроссмейстер внушительно посмотрел на адептов и покачал головой.
— Надеюсь, оно того стоило?
Дилль, конечно, понял, о чём спрашивает Адельядо, и кивнул.
— Сплошные неприятности от этих женщин, — вздохнул гроссмейстер, — недаром же магическим уставом рекомендуется избегать общения с ними. И нечего хмурить брови, я тебя не боюсь. Рекомендуется, это не значит запрещается. У мага должна быть трезвая голова и холодный рассудок, а с женщинами такого не получается. Это я вам по собственному опыту говорю. Я в своё время совершил немало сумасбродств ради прекрасных глаз, из-за чего мастер Иггер мне устраивал ежедневные выволочки.
Все и интересом ждали продолжения, но гроссмейстер молчал. Дилль нерешительно спросил:
— А потом?
— Она была замужем за влиятельным придворным, а я только получил степень магистра. Что я ей мог дать? — криво усмехнулся Адельядо. — А когда я достиг магических высот и получил титул герцога… она к тому времени давно состарилась. Это ещё одна из причин, почему магам не нужно влюбляться в обычных женщин. Слишком это тяжело.
Он посмотрел на Дилля.
— В твоём случае, я думаю, этой причиной можно пренебречь. Вампиры живут гораздо дольше людей. А с остальным разбирайся сам. Запрещать общаться с Илонной тебе никто не будет, но и поощрений не жди. И не думай, что после войны ты будешь каждый вечер сбегать из Академии на свидания с вампиршей. Тебе ещё учиться и учиться.
Дилль не думал. Он, честно говоря, так далеко ещё не заглядывал.
— Ну, с тобой всё понятно, а ты, Тео, зачем туда полез? Клановая солидарность?
— Неужто я бы его одного отпустил? — оскорбился вампир. — К тому же, наша боевая связка заработала по-настоящему.
— Заработала, говоришь? — гроссмейстер в задумчивости погладил седую бороду. — Да, Криан рассказывал. Надо будет погонять вас, когда сил наберётесь. Ладно, ступайте. И не забудьте, что я говорил про вызов на дуэль.
Адепты поднялись. Дилль посмотрел на гроссмейстера и спросил:
— Ваша премудрость…
— Пока я твой наставник, можешь обращаться ко мне просто «мастер», — разрешил Адельядо.
— Мастер, раз уж вы теперь мой наставник, не могли бы вы объяснить мне, как создавать поле спокойствия? Или разрушать его. И что это такое вообще?
Дилль нечасто видел гроссмейстера удивлённым. Сейчас был как раз такой случай. Адельядо изумлённо уставился на него и покачал головой.
— Это заклинание давно не применяется. А откуда ты узнал о нём?
— В книге вычитал, — почти не соврал Дилль.
— Поле спокойствия — это очень сильная магия, останавливающая время. Через него нельзя пробиться никакими
Дилль, в общем-то, и не удивился, узнав, что заклинание смертельно опасное. А что, разве другие в магии есть?
— С твоей драконьей магией, — Адельядо задумчиво покусал левый ус, — ты вполне можешь собрать необходимую энергию. Вот только с твоей непоседливостью ты тут же окажешься внутри кокона времени. Нет, даже не думай об этом. Во всяком случае, не раньше, чем ты сумеешь призвать младших примусов.
— Ну, тогда недолго осталось, — усмехнулся Дилль. — Я уже одолел старших полупримусов. А Тео, кстати, воспринял восемь младших воздушных.
Дилль опять насладился зрелищем удивлённого гроссмейстера. Правда, удивление Адельядо быстро прошло.
— Я всегда знал, что вы — два болвана, которые стремятся поскорее покончить жизнь самоубийством. Всё, уйдите с глаз моих и до завтрашней вечерней стоянки не показывайтесь.
Когда адепты ушли, к гроссмейстеру удивлённое выражение вновь вернулось.
— Одборг, ты слышал это? — спросил он у архиепископа. — Эти два школяра меньше, чем за год перепрыгнули все магистерские нормативы.
— Чему ты удивляешься? — пожал плечами священник. — Ты же сам говорил, что у Диллитона — драконья магия, позволяющая ему делать то, что многим не под силу. И у Теовульфа по твоим словам необычный дар.
— Настолько необычный, что об этом мы в Академии даже не задумывались, пока вампир не начал раскрываться.
— Диллитон, по-моему, тоже начал раскрываться, — заметил архиепископ.
— Ага, так раскрылся, что Мернаэль его едва спас, — проворчал гроссмейстер.
— Зато теперь мы можем быть уверены, что он изведал крови, как это сказано в пророчестве. Думаю, полторы тысячи тилисцев вполне подходят под это определение.
— У меня до сих пор в голове не укладывается, что этот тощий мальчишка в одиночку сжёг полторы тысячи солдат и магов. А какую силу он разовьёт позже? Не выйдет ли он из-под нашего контроля?
— Тут я тебе не помощник, — архиепископ развёл руками. — Кто у нас маг? Главное, что пока всё идёт согласно пророчества Генетта.
— Меня терзают сомнения — вдруг мы с тобой что-то упустили или неверно поняли? Непонятно, откуда у него этот интерес к древнему заклинанию, о котором уже много лет никто даже не вспоминал, не то что делал? Ведь недаром в пророчестве было предупреждение, что кровавый дракон может стать причиной гибели мира.