Кровавый путь
Шрифт:
Когда хорошо рассвело, беглецы услышали рев моторов.
– Ложись под деревья, прижимайся к стволам! – прокричал Грош, бросаясь к сосне и обхватывая шершавый ствол.
Два вертолета шли низко, над самой тайгой, Почти касаясь винтами вершин деревьев.
– У, б…, – сказал Грош, – вот бы рубануть снизу по вертолетам!
– Разлетались!
– Суки!
Каждый из беглецов вкладывал в слова всю накопившуюся на жизнь злость.
– Рубануть бы.
Машины неслись в ту сторону, откуда уходили заключенные. Беглецы шли уже два часа, но ни реки, ни дороги им пока не попалось. Шли быстро, стараясь отойти от места побега как можно
«Может пригодится. Может, подстрелят, так хоть будет чем рану перевязать».
Поднявшись на невысокую сопку, поросшую редкими соснами и кустами, Грош приложил ладонь козырьком и огляделся.
– Вон, посмотри, – он указал на едва различимую темную полосу на снегу.
– Что это? – спросил Сема.
– Как что, мать твою, – дорога! – Вот до нее бы нам и добраться, – и трое беглецов двинулись под гору, все время ускоряя шаг.
Они почти бежали. А по дороге тянулись лесовозы. Вот к ним-то Грош, Сема и Петруха спешили. Они надеялись подскочить на машине километров двадцать – тридцать, уйти как можно дальше.
А по их хорошо различимым следам уже ринулась погоня. Заливисто лаяли псы, натягивая поводки, бежали по следу, по брюхо проваливаясь в снег.
Офицер, руководивший погоней, то и дело кричал в рацию:
– Идем по следу. Думаю, через час-полтора мы их достанем. Направление на запад, к населенному пункту Старый Бор.
– Хорошо, вас понял, лейтенант. Продолжайте преследование.
А у железной дороги, у трупа, пристреленного, неудачно спрыгнувшего с поезда парня, стояли трое солдат. Рядом, метрах в пятидесяти, с замершими винтами дежурил вертолет, выкрашенный в темно-зеленый цвет. Возле вертолета курили летчик и офицер внутренних войск в камуфляжной форме, в зимней шапке с завязанными у подбородка ушами.
– Далеко не уйдут, – говорил летчик.
– Э, не скажи, – затягиваясь дешевой сигаретой, отвечал офицер, – до дороги доберутся, а там собаки потеряют след.
– Так кто же все-таки кого? – спрашивал летчик у офицера.
– Пока непонятно. Но, скорее всего, зеки перестреляли весь караул в вагоне и дернули.
– А чего же они тогда и остальные камеры не открыли?
– А вот хрен его знает, – сказал офицер, сплевывая себе под ноги.
– А может, солдаты их выпустили? Может, солдат подкупили? – рассуждал летчик, – Всяко может быть, – говорил офицер, приподнимая воротник бушлата, – всяко может быть. Потом разберутся, спецов по этим делам у нас, слава богу, хватает. А вот как ловить, так это всегда нам выпадает.
Рация ожила, издав сигнал. Офицер еще раз коротко сплюнул:
– Ну, чего они?
– Послушай, – сказал летчик.
– Ничего нового, идут по следу. Говорят, через час догонят. Собаки у них сытые, мужики они опытные, думаю, возьмут живьем.
– Те вооруженные.
– Да, вооруженные, ничего не скажешь, прихватили оружие.
– А этого чего порешили?
– Что чего? – спросил офицер.
– Пристрелили чего? – кивнув в сторону прикрытого куском брезента трупа, спросил летчик.
– А зачем он им нужен – обуза? У него нога сломана.
– Так оставили бы, бросили бы…
– Что ж они, тоже не дураки, ведь рассказать мог все как было.
– Да, теперь спросить не у кого, – стал рассуждать летчик, поглядывая на подрагивавшие от ветра винты своей машины. – А поймают когда, все на него сваливать станут.
Еще один вертолет пронесся над железной дорогой и взял направление на запад.
– Подмога пошла, – сказал летчик, – по-моему, Сидорчук полетел.
– Из вашего отряда?
– Из нашего, из нашего. Подняли ночью, я только к бабе привалился к своей, телефон зазвонил – подъем. Пришлось бежать, лететь, грузиться. Хорошо, машина была заправлена, а так бы пришлось еще полчаса конопатиться с машиной, заправлять, проверять.
– Мне тоже не повезло. Служба есть служба.
– Скольких они положили? – поинтересовался летчик.
– Весь караул, всех до единого: и прапорщика, и сержанта. Я, правда, не видел, поезд сейчас на перегоне стоит. Единственное, что знаю, так это то, что по рации передали.
– Понятно, – сказал летчик.
Глава 17
Наконец-то Бахрушину удалось разобраться с бумажной текучкой, которую он так не любил.
От этого на душе у него царил праздник. В другое время Леонид Васильевич спокойно мог бы позволить себе расслабиться, поехать к кому-нибудь из малочисленных друзей, выпить пару рюмок водки. Но на душе у него, кроме предчувствия праздника, лежал и неподъемный груз, о котором до поры до времени он старался не вспоминать.
Как-никак, капитан Альтов подбросил ему задачку, притащив в кабинет погожим весенним утром видеозапись и папку с фотоснимками. И вот теперь настал черед вернуться к ним.
– Вот же незадача, – бормотал Бахрушин, расхаживая по кабинету.
Ему хотелось бы забыть об этой злосчастной кассете, говорившей о нечистоплотности генерала Пивоварова. В ней-то Леонид Васильевич был почти уверен, ведь за то время, пока он занимался бумажной текучкой, капитану Альтову кое-что удалось выяснить. И вот теперь полковник ГРУ анализировал доклад капитана Альтова и постепенно, словно бы собираемое огромное здание из маленьких кирпичиков, перед полковником Бахрушиным начало вырисовываться – пока еще смутное очертание какого-то загадочного лабиринта. И было тяжело понять где же находится вход, а где выход. В этом лабиринте можно было петлять до бесконечности.
И тогда Бахрушин решил: если узел не развязывается, то его надо разрубить. Если из лабиринта нет выхода, надо проломать стену. И плевать, что будет много грохота и пыли, главное, вовремя успеть выбраться оттуда, выбраться раньше, чем враги. И Бахрушин, заручившись поддержкой своего начальства, двинулся в архив.
После долгих поисков он напал на ту ниточку, потянув за которую можно было прийти к очень серьезным делам, а возможно.., вытащить и собственную погибель.
Обнаружились ужасные вещи. Полковник Бахрушин, выяснив их, даже перепугался и решил до поры до времени помолчать, все тщательно взвесив и обмозговав. Случилось следующее. Исчезла часть документов по бактериологическому оружию, над которым пару десятков лет назад работал целый институт. Документов было много, но исчезли самые важные. Копаясь в грудах бумаг, перебирая папки, полковник Бахрушин выяснил, что именно исчезло, а главное – когда.