Кровавый Рейд

Приходько Роман Алексеевич

* * *

Тишина, как пуховое одеяло, медленно накрыла место схватки. От адреналина, выброшенного в кровь, но не истраченного до конца, бил озноб. Сергей приподнялся на колени и увидел, улыбающееся лицо напарника, показывающего большой палец.

— Могу поспорить, ты сейчас заставишь меня топать обратно за рюкзаками, — прошептал Лысенко и показал в ответ «американский кукиш».

Сталкер погрозил кулаком и занялся обычным для него в такой ситуации делом — мародёрством.

Парень закурил и, держа сигарету дрожащими руками, потихоньку

стал спускаться в карьер. Дрожь понемногу улеглась, уступив место тупому безразличию.

Вытерев о штанину трупа измазанные кровью руки, Старый заспешил навстречу товарищу.

— Держи, стандартные, но на крайний случай пойдут! — протянул он Сергею две пачки патронов калибра девять миллиметров. — Ну что, пошли назад? До темноты нужно на переправе должок отдать, да кое-что забрать…

— Может к учёным? Пересидим пару дней — пусть всё уляжется, — с надеждой в голосе предложил парень.

— Завтра к обеду здесь наёмников будет, как кильки в банке. Борман — сука, Макаке отдал мой пояс с артефактами и оружие, а другой такой «немочки» во всей Зоне не сыскать. Там их осталось шесть рыл. На нашей стороне фактор внезапности. По-быстрому завалим всех и к утру будем в Баре.

— Ты что, собираешься ночью по Зоне топать? Сам ведь говорил, что гиблое это дело?!

— У нас нет другого выхода, — развёл руками Старый.

Со стороны завода донёсся хриплый рёв, словно, одновременно, с десяток бараньих глоток принялись резать тупыми ножами. Сталкеры, как по команде, повернули головы на звук.

— Валим! Снорки на «Янтаре» почуяли запах свежей крови — сейчас пожалуют на ужин! — сказал Старый, одевая шлем костюма.

Быстрым шагом напарники направились по тропинке, ведущей в объятия Рыжего леса.

8. ТЕМНОТА — ДРУГ СТАЛКЕРА

Солнце спряталось за неизвестно откуда набежавшими низкими тучами, а так как ему уже по времени было положено вскорости улизнуть за горизонт, то вернуться оно обещало только утром. В Зоне так всегда. Вроде светит шарик, как полагается по всем законам мироздания, и тут — на тебе. Небо мутнеет, сереет, первая молния с ленцой щекочет мёртвую землю, а через пол часика — заполучите крупные капли подозрительно мутного дождя. После попадания такой «живительной» влаги на обычную одежду можно ожидать всего, чего угодно. В лучшем случае, материал начинает расползаться по швам, в худшем — светиться ночью от убойной дозы радиации.

Один раз, когда Старый ещё ходил «отмычкой» у сталкера по кличке Крот, его кожаная куртка, изрядно промокшая под дождём, внезапно заставшим их на Агропроме, наутро стала ломаться, словно стеклянная. Бывалые сталкеры рассказывали, что попадали под кислотный дождь, когда одежда дымилась и, чернея, смывалась с тела грязными потоками, а подошва сапог превращалась в подобие густой манной каши. После такого «купания» на теле человека образовываются незаживающие язвы, которые лечит только Зона, с помощью артефактов.

«Хоть бы дождя не случилось», — подумал Старый, поглядывая на чёрное небо, нависшее над окраиной Лиманска, расположенной на высоком берегу Припяти.

Переправа

через безжизненную реку погрузилась в глубокие сумерки. На первом этаже КПП разожгли костёр, и оттуда потянуло свежезаваренным кофе.

Часовых было двое. Один не спеша расхаживал по крыше, другой сидел в кузове ржавого «ЗиЛа» оперевшись на сломанный борт. Остальные четверо наёмников, похоже, трапезничали.

По пути к переправе сталкеры обсудили примерный план нападения и теперь, сидя на холме за валуном, корректировали предстоящие действия.

Старый ещё раз окинул взором горизонт и почесал левый локоть. Давний шрам от осколка гранаты всегда зудел перед дождём или Выбросом, а так же во время нервного напряжения. На что «чесотка» указывала сегодня — было непонятно. Может на всё сразу, а может, просто, пришло время сделать «купи-купи», как в детстве говаривала мама.

Пора было начинать. Главная роль отводилась «винторезу» с ночным прицелом, так как «калашников» Старого не годился для деликатной работы.

Первым, «уснул» навечно любитель грузовых автомобилей. Когда со второго этажа, словно мешок картошки кувыркнулся другой часовой, бывший пленник рывком спустился на площадку перед КПП.

Вышедший посмотреть на источник шума Макака заполучил короткую очередь из «АК» в грудь. Одновременно с командиром умер ещё один боец, пойманный в перекрестие Сергеем через окно. Остальных в упор расстрелял Старый, ворвавшийся внутрь здания. Бойня длилась чуть меньше минуты. «Новый рекорд», — подумал сталкер, снимая свой пояс с трупа Макаки.

Тем временем Серый штурмовал заросли камыша. Они заранее решили: пока Старый будет мародёрствовать, напарник «слетает» за рюкзаками.

Приближение Сергея к переправе, слышно было метров за пятьдесят. Отборные матюги разносились по всему берегу Припяти, тревожа ночную тишину. Когда он, наконец-то, появился в дверном проёме, пыхтя от перенапряжения, Старый с кружкой кофе в руках уже мирно восседал у костра.

— Давай бросим половину — возьмём самое ценное! — хватая ртом дымный воздух, воскликнул запыхавшийся носильщик. — Ведь целую тонну прём! Я что тебе, вьючный осёл?!

— Ты баран! Там всё «самое ценное» и бесценное! Хочешь домой? Считай, ты несёшь свой билет в новую жизнь!

— Я лучше в Зоне сдохну, чем тащить по лезвию ножа мешок с кирпичами!

— У ти боже-ж ты мой — какие словечки мы знаем! Сядь — успокойся, попей кофейку, — Старый кивнул в сторону мирно булькающего содержимым котелка над костром, от которого исходил ароматный запах.

Парень сорвал «АК» и короткой очередью превратил кипящий сосуд в крупнокалиберный дуршлаг. На углях зашипело. К потолку поднялось густое облако пара.

— Правильно! Всё равно — кофе был дерьмовый! — спокойно произнёс сталкер и принялся, как ни в чём не бывало, осматривать свою винтовку.

Он понимал, в каком нервном напряжении находится его напарник. За всё недолгое время, что тот находился в Зоне, произошло столько всего из ряда-вон-выходящего за пределы психики обычного человека, что даже бывалые сталкеры в подобных ситуациях частенько «слетали с катушек».