Кровавый Рейд

Приходько Роман Алексеевич

Парень сел на свёрнутый у стены матрац и закурил. Когда через пару минут потухший окурок был раздавлен подошвой ботинка, Сергей встал и начал впрягаться в лямки рюкзака.

— Поскакали! — с плохо скрытым раздражением в голосе выдал он походный клич.

— Да, пора! — Старый взвалил свою ношу на плечи и первым вышел в кромешную мглу.

Приборы ночного виденья последнего поколения неплохо справлялись с непроглядной теменью Зоны. На ветках деревьев чуть отдавали розовым свечением беспокойно дремлющие вороны. Это «умный» костюм показывал, что в их крошечных телах теплятся маленькие комочки жизни. Что заставляло «чёрных санитаров» обитать в проклятом краю, неизвестно. После каждого Выброса тысячи пернатых трупов устилали мёртвую

землю Зоны, служа едой для мутантов всех мастей. Сталкеры говаривали, что даже кровососы не гнушались таким подножным кормом. Несмотря на «оптовые» потери в их рядах, птиц меньше не становилось. Хриплое карканье стало привычным фоновым сопровождением повседневности Зоны Отчуждения.

Перед воротами завода сталкеры свернули вправо, Старый решил не идти через ночной лес, тем более, на пиршество в карьере их никто не приглашал. Фонило прилично. Индикаторы радиации непрерывно мигали, показывая, что следует как можно быстрее покинуть эти негостеприимные места.

За углом бесконечного бетонного забора ветеран нос к носу столкнулся с завсегдатаем около заводской территории — свеженьким зомби. Тот спокойно сидел на высоком трухлявом пне с ржавым обрезом двустволки в руках. Когда-то он был сталкером из группировки «Свобода», во всяком случае, истрёпанный комбинезон указывал именно на это.

Живые люди и покойник смотрели друг на дружку — никто не шевелился. Затем губы зомби разомкнулись и из глотки ходячего трупа вырвались искажённые разлагающимся языком слова:

— Хочу домой. Ы-ы-ы… Мама-а…

У Сергея сжалось сердце. Почему? Зачем Зона сотворила с человеком такое? Наверняка у него где-то есть семья или родственники, которые ждут и помнят его. Может, в каком-нибудь городе, розовощёкий сынишка прислушивается к шагам на лестнице и с надеждой подбегает к двери каждый раз, когда звучит трель звонка, ожидая увидеть вернувшегося с подарками отца? А где-то в глухой деревеньке перебирая старые фотографии, тихо плачет старушка мать.

За последние дни Сергей убил много людей, но почему-то ни разу не испытал к ним и капли жалости.

— Старый, его можно как-нибудь вылечить? — без надежды в голосе спросил парень.

Покойник стал медленно поднимать обрез.

— Можно! — сталкер приставил ко лбу зомби дробовик и нажал на спуск.

Практически безголовое тело кувыркнулось с пня и засучило ногами.

Недалеко, впереди, хлопнул пистолетный выстрел, и хриплый голос заорал на всю округу:

— Мочи-и-и! Э-э-э…

Прозвучали ещё два выстрела. Вдруг, возле самого начала забора завода полыхнуло пламя, словно кто-то зажёг громадную газовую горелку, торчащую из земли. Столб огня гудел как простуженная турбина самолёта, а в его эпицентре корчился зомбированный сталкер.

— Вот и ещё одного бедолагу «Жарка» утихомирила, — вздохнул Старый, когда они обходили беснующуюся аномалию.

Дальше путь лежал через низину, посреди которой стоял научно-исследовательский комплекс, огороженный высоченным металлическим забором. Со стороны завода раскинулось булькающее зловонными газами болото, в густом камыше которого слышалась подозрительная возня.

— Зайчиками мчимся по краю этой «канализации», иначе снорки увяжутся — не отстреляемся! В бункер не заходим, а прямиком на дорогу, ведущую к товарной станции, — озвучил план действий сталкер и включил КПК.

— Может к учёным? — взмолился Сергей.

Старый с укоризной взглянул на напарника и выразительно вздохнул. Хоть шлемы костюмов и не позволяли увидеть глаза товарища, парень понял всё правильно.

— До дороги, так до дороги — чё я, против, что-ли! — сдался Серый.

Зайчиков из них не получилось. Два загнанных тяжеловоза еле тащились, спотыкаясь о неровности берега болота. Не преодолев и половины дистанции сталкеры услышали, как из нутра, гниющего на краю радиоактивного водоёма вертолёта, выпрыгнули две твари и огромными прыжками стали потихоньку нагонять «марафонцев». Следом за ними

из камышей выбралось ещё четыре снорка, сходу присоединившись к погоне. До ограждения комплекса оставалось метров двадцать, когда с крыши бункера по мутантам ударил пулемёт. Внезапная помощь подстегнула добычу и поубавила пыл преследователей. На открывшемся втором дыхании путники преодолели остаток долины и, когда начался подъём, буквально ползком выбрались на дорогу.

— Перекур! — выдохнул Старый, заваливаясь набок вместе с рюкзаком на плечах.

Сергей сбросил ношу, снял шлем костюма и, упав на колени, стал протяжно блевать. Пустой желудок выворачивался наизнанку, считая желудочный сок и воду непозволительной роскошью.

— Говорил тебе — бросай курить! — издевался сталкер, но увидев, при помощи ПНВ, перекошенное лицо товарища, изменил тактику. — Может водички? Ты ляг, отдохни — мы почти уже пришли! До Бара осталось всего километров пять.

Сергей перестал звать «тётку Веклу» и полез в рюкзак за водой. Тут же в шею кольнуло, и через мгновенье по телу прошла волна тепла. Автодоктор костюма решил, что доза какого-то ядрёного стимулятора необходима для поддержания нормальной жизнедеятельности организма хозяина.

У его напарника завибрировал коммуникатор. «Сталкеры, почему не зашли в гости? Соболь», — прочитал на дисплее ветеран. Освободившись от лямок рюкзака, ветеран тут же отправил ответ: «Спасибо за помощь — в долгу не останусь. Старый».

— Да, если бы не ребята Соболя — разодрали бы нас снорки, как Тузик грелку! Ты как, оклемался? Потопали помаленьку — может, до утра доберёмся, — ветеран поднялся и помог напарнику взвалить поклажу на плечи.

— А как они узнали, на какой адрес отправлять почту? — удивился Сергей.

— У «научников» новейшее оборудование. Наверное, каким-нибудь прибором захватили сигнал КПК. В общем, как-то так! — отмахнулся Старый.

Опять зашуршали многострадальные ботинки сталкеров по населённой смертельными опасностями дороге Зоны. Снова мёртвые деревья, не по-летнему жёлтые кустарники и серая невысокая трава — привычная для глаз картина. В рваные промежутки между тучами начали показываться участки звёздного неба. Мутное бледное пятно на горизонте материализовалось в зловещую полную луну, которая своим мёртвым светом проявила унылые достопримечательности окружающих пейзажей. На обочинах, а то и посреди дороги поблёскивали металлом гниющие остовы автомобилей. В кюветах гнездились кучи строительного мусора, отбрасывая причудливые тени на скудную растительность и голую землю. В самых непредсказуемых местах попадались кресты: старые, накренившиеся от времени, совсем новые, со свежими холмиками, а кое-где просто скелеты, обглоданные местной фауной и промытые радиоактивными дождями. Леденящий кровь нормального человека натюрморт, обновляющийся с регулярным постоянством.

Наши герои к «нормальным» уже не относились, поэтому никакие эмоции от созерцания окружающего ландшафта не трогали их нервы ни с какого боку. Для Старого Зона давно стала родным домом. Сергей, поначалу проявлявший интерес ко всему, замкнулся в себе, отгородившись защитным барьером безразличия от мозгодробительного воздействия ужасающей повседневности Зоны, и молча шёл вслед за напарником, сжимая в руках автомат. Где-то в уголке сознания он уже смирился с тем, что Она наложила на него свою лапу, пометила, поставила клеймо с надписью — «Моя собственность». Но здравый смысл, присутствующий ещё в небольших количествах, даже думать не желал на эту тему. Шаг, ещё шаг — снова тяжёлая поступь уставших от жизни людей, идущих к месту относительной безопасности, где можно тупо отоспаться и съесть боле и менее нормальную еду, зачастую приготовленную из сомнительных ингредиентов. Мышцы затёкших ног сокращались по инерции, рефлекторно. Нервные окончания в уставших конечностях, не выдержав напряжения, перестали подавать импульсы в мозг, и поэтому люди не чувствовали боль идущую из, отёкших и растёртых в кровь, ступней.