Кровавый Рейд

Приходько Роман Алексеевич

Сталкеры переглянулись, и Сергей начал один за другим сыпать уточняющие вопросы и предложения.

— Сколько стволов в ударном отряде и переодетом сопровождении?

— Трое с вами и десять у ворот.

— Есть какие-либо данные о численности противника?

— Человек тридцать, сорок.

Не многовато ли на два десятка нападающих? — заметил Старый.

— На нашей стороне фактор внезапности, да и снаряжение у нас помощнее. Все, кроме вашего сопровождения, будут вооружены «Валами» и АГК «Гром». Снайпера с «СВУ», а у разведчика «ВСС».

— Я предлагаю перенести время отправки

сообщения, — огорошил присутствующих парень.

— Зачем? — удивился генерал.

— Во-первых, наёмники не дураки и тоже захотят посадить, где-нибудь «кукушек» и группу прикрытия. А во-вторых, если сообщение отправить за час до начала операции, они не успеют, как следует приготовиться, — Сергей отстранился от карты, давая понять, что у него всё.

Старый искоса бросил подозрительный взгляд на деловую репу напарника, но промолчал, решив поговорить с ним наедине.

Генерал хмыкнул, подёргал кончики усов и, наконец, согласился с доводами сталкера. Затем достал из мятой пачки полупустую сигарету, постучал фильтром по спичечному коробку и закурил, откинувшись на спинку стула. Его прищуренные глаза с любопытством смотрели на Сергея. После небольшой паузы «долговец» спросил:

— Молодой человек, вы не хотите вступить в «Долг»? У вас на лицо задатки профессионального военного. Служили в спецвойсках или какой-нибудь конторе?

— Что вы генерал… Я в срочную, рядовым, собирал стреляные гильзы на полигоне…

— Вы подумайте над моим предложением, — Воронин встал из-за стола и громко крикнул, чтобы позвали командира второго квада. Затем, пожимая руки собиравшимся уходить сталкерам распорядился:

— Жду вас завтра в половине пятого на последний инструктаж.

Напарники вышли из расположения базы «Долга», и Старый сразу накинулся на Сергея:

— Не вздумай вступать в это гавно!

— Ты о чём? — улыбнулся тот.

— Я о клане красно-чёрных придурков с патриотическим названием! Превратишься в тупого солдафона, воюющего с ветряными мельницами за светлые идеалы, «во имя спасения Мира от заразы Зоны»!

— С чего ты взял, что я собираюсь куда-то вступать? Участь Дон Кихота, меня не греет ни с какого боку. Вот бабёнку рыженькую — это да! — сладко зажмурился парень. — Чтоб массажик, пивасик и всё такое…

— Деталь микроскопа с приставкой «за» — тебе на воротник, а не бабёнку! За Периметром будет тебе пивасик, шампасик и какаво с кренделями — Чапаев недоделанный!

Старый ворчал не со зла, просто очень ему не хотелось терять такой подарок Зоны. Привязался к парню всей душой и достойной замены не видел. Как ни крути, а разговоры про «дембель» Сергея, считал просто обычным трёпом. Не отпустит его Зона — в этом ветеран уже не сомневался.

Поспать на хозяйском ложе сталкерам больше не довелось. Только они вошли в Бар, Сучок повёл их в одну из освободившихся, в связи с подготовкой похода на банду Лося, комнату.

— Да, это не барменский «траходром»! — усаживаясь на армейскую железную койку, посетовал Старый.

— Я и здесь, буду спать, как убитый, — промурчал Сергей, заматываясь в одеяло.

— В Зоне так не говорят — накликаешь беду! — поучал бывалый сталкер напарника, устанавливая будильник на четыре часа.

Не

успевшие восстановиться после перенесённых нагрузок организмы взяли своё. Друзья уснули, как дети. Со стороны казалось, что стреляй хоть из десяти пушек, они только повернутся на другой бок и поскребут колючую щетину. Такова сталкерская доля. Если выдалась возможность отоспаться в относительной безопасности, то использовалась она на всю катушку.

В ярком красочном сне, которые в Зоне стали для Сергея привычным делом, ему привиделся бар. Он сидел за столиком, а на стойке выплясывала стриптиз грудастая некрасивая девка с длинными рыжими волосами. Морщинистое лицо старило её лет на двадцать, хотя тело дышало молодостью. Рядом с ней стоял Сивоконь с автоматом на плече и, хлопая в ладоши, пел песню:

— «Прилетит вдруг волшебник в голубом вертолёте»…

Неожиданно из-за стройных ног девицы вынырнуло искажённое смешной гримасой лицо Бармена и громко проревело продолжение песни прапорщика:

— «Чтоб он сдох, паразит, утонув в болоте»!

От неожиданности, Сергей вздрогнул и проснулся. Было душно. Холодный пот выступил на лбу, в горле пересохло. Страшно хотелось курить. Он посмотрел на КПК — половина четвёртого. «Всё равно не усну», — подумал парень и, осторожно поднявшись, чтобы не разбудить товарища, направился на улицу, заложив сигарету за ухо.

* * *

Сивоконь спал безмятежным сном. За всё время после произошедшего инцидента с побегом он практически не отдыхал. Сомов как с цепи сорвался. По его приказу повторно зачистили Кордон, на Свалке провели небывалых размахов боевую операцию. Трупы двенадцати сталкеров и тридцати двух бандитов сложили рядами, сфотографировали, затем сожгли из огнемётов.

Приезжал генерал из штаба Объединённой Группировки, нахваливал действия полковника и гарантированно обещал высокую правительственную награду образцовому командиру. Правда за эти несколько дней демобилизовались девять бойцов и один офицер, направившись домой в закрытых гробах. Но о такой мелочи штабная крыса даже и не вспомнила. Под шумок естественно списалось немереное количество амуниции, оружия и боеприпасов. Что, по всей видимости, и явилось причиной этой суеты.

Накануне вечером прапорщик даже не стал ужинать, а сразу после возвращения из рейда по Свалке упал без задних ног на кровать и мгновенно отключился. Благо полковник не затребовал личного отчёта за последний день.

О беглецах никаких известий пока не поступало. Наверное, Зона прибрала к рукам: тихо и незаметно. Такой расклад устраивал всех, включая Василия.

Словно грохот небесной колесницы на тумбочке, прямо возле уха громко храпящего «прапора», разразился дребезжанием телефон. Этот аппарат соединялся параллельно с командирским, и оттого имел выход на «межгород».

Сивоконь вздрогнул от неожиданности и резко сел в кровати. Сердце предательски стрельнуло острой болью. «Не хватало загнуться от инфаркта перед долгожданным выходом в отставку» — испугался Василий. Телефон тем временем продолжал разрываться, указывая на городской вызов. Прапорщик помассировал левую половину груди, сорвал трубку и раскрыл рот, чтобы привычно «дакнуть»…