Кровавый триптих
Шрифт:
– Ну да.
– А внутри ручка бронзовая.
– Точно. Да они обе должны быть бронзовые - и та, что внутри, и та, что снаружи. А я снаружи сегодня поставил временную, стеклянную. Воскресенье, сами понимаете. Скобяные-то лавки закрыты.
– Так, ну и где же старая, бронзовая?
Он почесал затылок.
– Знаете, а я у него даже и не спросил. Мистер Слотер показал мне дверь, сказал, что ручку надо заменить - ну, так оно и было - на двери вижу: только одна ручка - внутри. Я и поставил снаружи временную, из стекла.
Я затушил сигарету
– Телефон у вас есть?
– Ну да.
– Он показал мне аппарат.
Я позвонил в полицейское управление и попросил лейтенанта Паркера.
– Приверт, лейтенант, это Пит Чемберс.
– Слушай, приятель, зачем ты на меня спустил эту девицу? Она тут реку слез наплакала.
– Какую девицу?
– Кэти Принс.
– Что-то быстро она объявилась, а?
– Слишком быстро. Ладно. Что у тебя?
– Вы у Слотера провели обыск?
– Конечно. А ты что думаешь, мы спим на ходу?
– Нашли что-нибудь необычное?
– Необычное? Например?
– Например, дверную ручку.
– Чего?
– Дверную ручку.
В трубке повисла тишина.
– Шутить изволишь?
– Нет.
– Никакой дверной ручки мы не нашли.
– Вы там хорошенько порылись?
– Дюйм за дюймом.
– Ладно, лейтенант. Спасибо.
– А что такое, Пит?
– Сам не знаю пока. Когда узнаю, извещу тебя. Как у тебя с Уэйном?
– Тут уже два его адвоката сидят. Из высокооплачиваемых. Держим круговую оборону.
– Смотри, слабину не дай, лейтенант.
– Спасибо за совет. А я-то подумывал махнуть в круиз на Багамы. Но теперь, видно, придется сдавать билеты...
– и он бросил трубку.
Я же изобразил для мистера Уэллса небольшой спектакль. Еще немного подержав трубку у уха, я сказал:
– Ну, всего хорошего, лейтенант!
– и аккуратно положил её на рычаг. Потом прошелся по кухне, приводя в порядок свои мысли. Я прислонился к стене и тут острая боль пронзила мой ушибленный локоть.
– А что у вас с мусоропроводом?
– поморщившись, спросил я у Уэллса.
– Простите, что?
– Мусоропровод, - повторил я.
– Сегодня в квартире у Слотера я ударился локтем о ручку мусоропровода. Как это у вас тут все устроено?
– Ну, в каждой квартире есть дверца в трубу мусоросброса, по трубе мусор сбрасывается вниз в печь.
– А где печь?
– В подвале.
– А это разве не подвал?
– Печь в полуподвале.
– Понятно. А когда вы сжигаете мусор?
– Каждый вечер. В восемь.
– Уже сожгли сегодняшнюю порцию?
– Сегодня не будем сжигать.
– А что такого особенного в сегодняшнем дне?
– Воскресенье. Я сжигаю мусор каждый день, кроме воскресенья.
– А печь большая?
– Роскошная. Просто загляденье.
– Пойдемте взглянем на нее. Сходим поглядим, мистер Уэллс.
– Отчего же, мистер Чемьерс, не сходить. Только тапки надену.
В полуподвале он включил свет - большой белый плафон. Печь оказалась здоровенной конструкцией с дверцей размером два на два фута. Я начал
– Это не мистера Слотера убили?
– Нет.
– Кого-то другого?
– Да. В квартире у мистера Слотера.
Я остался в одних трусах.
– Схожу принесу кочергу, - сказал Уэллс.
– Я сейчас полезу в печь и сам побуду кочергой. Вы не возражаете?
– А чего же. Закон на вашей стороне.
Внутри печь представляла собой кучу горелого шлака и там было темнее, чем в прихожей подпольного борделя. Я высунул голову.
– У вас нет фонарика, мистер Уэллс?
– Тут у меня есть и фонарик. Есть и душевая, и полотенце, все, что нужно, есть.
– Пока нужен фонарик.
– Несу!
Он принес мне фонарик и я нырнул обратно в печь. Я уже привык к едкому смраду перегоревшего мусора и полез внутрь как пытливый геолог в только что обнаруженную им пещеру мезозойской эры. Минут через двадцать я вышел с трофеями.
– Бумажного пакета не найдется?
Уэллс передал мне мусорный пакет. В него я сбросил бронзовую дверную ручку, пару дорогих мужских замшевых перчаток и белый шелковый носовой платок.
Уэллс усмехнулся.
– У вас такой вид, точно вы из забоя вылезли.
– Можно я воспользуюсь вашим душем?
– Милости прошу, сэр.
Вскоре, одетый, крепко сжимая в руке мусорный пакет, я сказал:
– Мистер Уэллс, я благодарю вас за сотрудничество. Вы мне очень помогли.
– и полез в бумажник. Смотритель честно заработал свои двадцать, и, вынув двадцатку, я её отдал ему.
– Спасибо, сэр.
– Расходы оплачивает бухгалтерия, - пожал я плечами.
– Еще одна вещь.
– Да, сэр?
– Никому не рассказывайте о наших с вами похождениях. Это очень важно.
– Можете на меня рассчитывать, сэр.
Арнольд Клемсон был престарелый джентльмен, он вечно сутулился и как бы виновато моргал глазками, вооруженными очками. Арнольд Клемсон преподавал физику в Иельском университете, а после ухода на пенсию открыл свою Независимую лабораторию и весьма преуспел в новом начинании. Независимые лаборатории у нас в стране давно уже стали неотъемлемой частью нашей культуры - как джин для коктейля "мартини". Независимые лаборатории убеждают вас в безвредности табакокурения. Независимые лаборатории рассказывают вам о витаминах в замороженных полуфабрикатах. Независимые лаборатории занимаются расчетами прозрачности нижнего женского белья. Независимые лаборатории исследуют действенность зубных паст. Независимые лаборатории информируют вас об эффективности мыла - короче, без независимых лабораторий мы превратилсь бы в ущербную нацию - ведь что за удовольствие жить, не зная, какой именно сорт мыла на 97,066 % состоит из химически чистых веществ, или какой сорт наших любимых сигарет содержит наименьшее количество смол, или сколько людей сохранили в идеальном состоянии свои десна, пользуясь зубной пастой с фтором (или без оного)?