Кровная месть

Незнанский Фридрих Евсеевич

— Вот это дело.

— Значит, не назовешь нам фамилию? — спросил я.

— Не назову, — покачал он головой. — Сами попробуйте отгадать.

— Подумаешь, бином Ньютона, — фыркнул я. — Тут и угадывать особенно нечего. Соснов Вадим Сергеевич.

Он медленно затянулся, тонкой струей выпустил дым, улыбнулся и спросил:

— Еще варианты у вас имеются?

— Игра твоя, Жорик, шита белыми нитками, — отвечал я уверенно. — Теперь мы просто подставим тебя под испуганную реакцию господина Соснова, и не надо будет ничего

доказывать, предъявлять, убеждать. Ты получишь свое, а он получит свое.

— Сука ты беспринципная, — бросил Чекалин, улыбнувшись.

— У вас, принципиальных, научаюсь,— отреагировал я. — Наседать не буду, но когда ты подумаешь, то поймешь, что один у тебя шанс — нам все рассказать. Все остальные возможности только по дороге на кладбище.

— Ладно-ладно, — сказал он. — Я все-таки подумаю. Пришел Грязнов с конвоем, на Чекалина надели наручники и вывели, чтобы погрузить в спецмашину.

— Можно отправлять? — спросил старший конвоя.

— Отправляйте, — Грязнов махнул рукой. Нашего арестованного увели, и Грязнов спросил:

— Вышло что-нибудь? Я вздохнул.

— Не укладывается у меня это в голове, — признался я. — Все факты вроде против него, а не укладывается.

— Ты о чем? — спросил Грязнов с интересом.

— Да Соснов это, — объяснил я. — Вадим Сергеевич. Помнишь, комитет законности при Верховном Совете? Он и есть.

Грязнов медленно достал сигарету, размял ее по привычке, закурил.

— Что у тебя на него есть?

— Замешан он, — сказал я, — я это, если честно, давно чувствовал. У него с женой Ратникова какие-то дела были...

Я вдруг вспомнил, что жена Ратникова теперь в близкой досягаемости, и подумал, не использовать ли вдовушку в оперативных целях? Но, снова вспомнив, как эффектно она теперь выглядит, решил, что теперь эта женщина вряд ли захочет рисковать своим положением.

— Гиблое дело, Саша, — Грязнов выпустил клуб дыма. — Не доберешься ты до этого депутата.

— Это мы еще посмотрим, — сказал я. — Надо бы удостовериться окончательно, не подставляют ли его нам. Короче, как верно заметил гражданин Чекалин, поехали, командир, в Москву.

Мы сели в машину и отправились в обратный путь.

— Есть только один способ справиться с твоим депутатом, — проговорил Грязнов, словно очнувшись в дороге. — Это Бэби на него напустить.

— И я об этом думаю, — сказал я.

Спецмашину мы обогнали в самом начале дороги, и в Москву приехали со значительным отрывом. Чекалина Грязнов распорядился отправить в Бутырку, а сами заехали ко мне, чтобы продолжить мозговой штурм. Наши клиенты откровенничать не собирались, и надо было решить, как вести себя с ними в дальнейшем. Наконец, созрели все условия для пресловутой ловушки на Бэби.

Когда мы вошли в мой кабинет, там уже сидели полковник Рогозин с каким-то невзрачным типом, а с ними и Костя Меркулов, которого я здесь никак не мог ожидать. Судя по внешнему виду,

Костя был не в лучшей форме.

— Господин Рогозин, — приветливо произнес я. — Константин Дмитриевич? Чем обязан визиту?

Грязнов сразу понял, что мозговой штурм у нас не состоится, и сказал мне:

— Ну ладно, Саша, я тогда пойду™

— Нет-нет, я попрошу вас задержаться, господин майор, — сказал Рогозин, живо поднявшись. — Проблема, как вы понимаете, у нас теперь общая. Куда вы дели арестованного Чекалина?

Грязнов удивленно посмотрел на меня и спросил:

— Саша, это кто?

— Это Александр Александрович Рогозин, — сказал я. — Эксперт из Верховного Совета. Я же рассказывал тебе про комитет по законности и правопорядку.

— А, — сказал Грязнов. — Тогда я не понимаю, господин Рогозин, что, собственно, вас интересует?

— Вы арестовали особо опасного преступника Чекалина, — сказал Рогозин сдержанно. — В нашей операции этому преступнику предназначено очень важное место. Я бы хотел забрать его в наше распоряжение.

— Простите, а кого вы сейчас представляете? — спросил я напрямую. — Разве Верховный Совет проводит оперативные мероприятия?

— В данном случае я не представляю Верховный Совет, — сказал Рогозин с достоинством. — Сейчас я представляю президентскую комиссию, противодействующую антигосударственной деятельности так называемого Суда Народной Совести. Ваш начальник, Константин Дмитриевич Меркулов, может подтвердить, что нашей комиссии поручено проведение оперативных акций, и именно данное дело возложено на меня. Со мною руководитель отряда специального назначения подполковник Свищев.

— Да, я подтверждаю, — сказал Костя, не поднимая головы.

— Надеюсь, наше руководство осведомлено о ваших инициативах? — спросил я.

— Помилуйте, Александр Борисович, — усмехнулся Рогозин.— Разве Константин Дмитриевич не представляет здесь ваше руководство?

— Это как-то все неожиданно, — сказал я.

— А что за акцию вы намерены предпринять с Чекалиным? — вмешался Грязнов.

— Ту самую ловушку на Бэби, которую вы замышляли, — объяснил Рогозин. — Нам дело представляется слишком важным, вот мы и вмешиваемся. Причем, имейте в виду, мы готовы принять от вас помощь, если таковая понадобится.

— Спасибо за доверие, — процедил Грязнов.

— Ну-ну, — заулыбался Рогозин. — Давайте, господа, без обид. Мы же делаем одно общее дело, чего же нам делить. Верно, Константин Дмитриевич?

Костя медленно поднял голову, посмотрел на него и кивнул.

— Да-да, конечно.

— Только Чекалина мы вам предоставить не можем, — сообщил Грязнов со вздохом. — Оставили на месте задержания, в Ногинске. Так что вы туда и поезжайте, если торопитесь.

— Не шутите со мной, майор, — произнес Рогозин строго. — Вы выехали из Ногинска уже после того, как вперед вас выехала машина с задержанным.