Кровная месть
Шрифт:
— Бэби не таков, — вмешался Грязнов.
— Кроме того, — я поднял бумагу со свежей информацией, — мне сообщают из Тамбова, что в то время, как Бэби здесь, в Москве, уже убивал Горелова и Натансона, Дуганова неоднократно вызывали на допрос в городское управление внутренних дел. Конечно, легко можно представить, что он вылетал ночным самолетом в Москву, а утренним возвращался, но Натансон был убит среди бела дня. К тому же и подходящих рейсов там нет.
— Это пока только предварительные
— Он опознан по фото, Александра Ивановна, — заметил я с укором.
— А то ты не знаешь, как это делается, — буркнула она. — Я вообще не понимаю, о чем вы тут спорите. Настоящий Бэби, ненастоящий — дела-то это не меняет! Следствие продолжается.
— Минутку, Александра Ивановна, — остановил ее генеральный. — Это меняет дело, и я бы сказал — основательно. Так у нас практически раскрываются, э... — Он попытался сосчитать в уме, и я подсказал:
— Четырнадцать убийств.
— Вот видите, — сказал он. — Триумф и восторг, можно сказать. А если наоборот?
— Если наоборот,— подытожил Меркулов,— то нами убит невинный человек.
Только после этого все посмотрели на Костю Дьяконова, и тот густо покраснел. Видимо, он тоже рассматривал этот вариант.
— Представляете, что подымется в прессе? — задумчиво произнес прокурор Москвы.
— Если на то пошло, то позвольте и мне сказать, — не выдержал Грязнов. — Конечно, дело прошлое, назад не вернешь, но уж слишком все поспешно провернули. Спецназ, стрельба... Почему не выследить, не установить контакты...
— Вы же понимаете, что это был за преступник! — нервно воскликнул Дьяконов. — Особо опасный! Вы же сами нарисовали образ некоего супермена, стреляющего с обеих рук и всегда результативно. О какой слежке могла идти речь, когда он мог в любую минуту уйти.
— Что теперь говорить, — вздохнул я. — Я тоже виноват, разъездился, понимаете ли... Был бы я на месте, нашел бы адекватную форму ареста.
— Конечно, теперь легко говорить, — огрызнулся Костя Дьяконов.
Прокурор Москвы решительно поднялся.
— Товарищ генеральный прокурор, я протестую. Здесь готовится форменная обструкция действиям моего подчиненного. Я считаю, что он действовал правильно, и буду отстаивать свою точку зрения на всех уровнях.
— Сядьте, — одернул ему генеральный. — Никто тут ничего не готовит, вы же сами понимаете, что все не так просто. Но факт есть факт, публично признать ошибку нам нельзя. Такая волна поднимется, что всех нас смоет.
— Я не понимаю, — вмешался я. — Мне искать настоящего Бэби или закрыть дело?
Генеральный шумно вздохнул и решительно кивнул.
— Ищите, Александр Борисович.
— Вы будете говорить об этом наверху? — спросил один из заместителей генерального.
— А что, — он пожал плечами. — Скажу, что у нас сохранились еще пытливые следователи, которые не успокаиваются на достигнутом. Все, товарищи, я вас больше не задерживаю.
Меркулова он все же задержал, и я остался в коридоре дожидаться его. Дьяконов вернулся, подошел ко мне и сказал с обидой:
— Что ты со мной делаешь, Саша?.. Ты меня посадить хочешь?
— Да Бог с тобой, Костя, — улыбнулся я приветливо. — Но мне парня жалко, он-то здесь на самом деле ни при чем. Пал жертвой служебного рвения.
— А пистолет! — воскликнул Дьяконов. — А винтовка! Ни при чем!..
— Подставка, Костя, грубая подставка.
Он махнул рукой и ушел. Другой Костя, Меркулов, вышел из кабинета шефа минут через пятнадцать.
— Меня ждешь? — спросил он.
— Да, хотелось бы получить некоторые объяснения,— сказал я. — Ты-то на чьей стороне, Константин Дмитриевич?
— Я на стороне закона, — с улыбкой ответил он, проходя вместе со мной по коридору к своему кабинету. — Просто ситуация цугцванговая — как ни выберешь, всюду проигрыш.
— Ты куда-то торопишься? — спросил я, едва поспевая за ним.
— Да, извини,— сказал он.— У меня ответственная встреча, и, кстати, по нашему делу. Я тебе завтра все расскажу.
— Погоди, Костя, — попытался остановить его я. — Мне нужен выход на депутата Вадима Сергеевича Соснова. Как к нему подступиться?
Костя остановился, заинтересовавшись.
— А что ты от него хотел?
— Хотел допросить по делу об убийстве капитана Ратникова.
Костя подумал и понимающе кивнул.
— Хорошо, я попытаюсь тебе помочь.
Он поспешно ушел, а я остался. Мои подозрения относительно его врастания в коррумпированную чиновничью систему начали получать ощутимые доказательства.
Грязнов в моем кабинете пересказывал Ларе в подробностях драматургию нашего совещания. Лара угощала его кофе, и он размяк.
— Секретная информация, — начал я, подняв палец.
— Я только что об этом подумала,— поняла меня Лара.- У меня подруга есть в «Московских новостях», вот бы она репортаж сделала!
— Сереже звонила? — спросил я.
— Он сам звонил,— ответила Лара.— Из управления внутренних дел. Плевать он хотел на больничный режим, его Бэби интересует. Уж он-то убежден стопроцентно, что Бэби жив и здоров.