Кровная месть
Шрифт:
Что сделал бы отец? Он отправил бы эльфа на смерть, пользуясь своим положением командира. На штурм самого опасного участка стены, под копыта рыцарей или град стрел… Или нет? Или воинское братство он поставил бы выше связи с женщиной? Вполне вероятно, что Аркан Старый обозвал бы циркачку шлюхой, позвал бы к себе в палатку друга и под кувшин вина рассказал ему когда, сколько раз и в каких позах имел танцовщицу… И дальше — либо они вдвоем послали бы ее к черту и напились до потери сознания, или случилась бы поножовщина, по результатам которой отец вытер бы свой кривой кинжал о волосы
Ни один из этих вариантов Рему не подходил. Первая волна ярости схлынула, и представить себе, что он убьет или подставит кого-то из них — Эадора или Сай — было теперь немыслимо. Тем более, ему ведь не приснилось — этой ночью она была с ним! С ним, а не с эльфом! Аркан криво усмехнулся: в этой ситуации именно милостивый государь Нилэндэйл должен заботиться о репутации и переживать о наличии на своей распрекрасной башке украшений, более подобающих вожаку стада оленей, а не командиру героических лучников. А, черт… К чему все эти мысли? Они не достойны аристократа, не достойны настоящего ортодкса! Есть только один выход: не видеть, не думать, отослать прочь как только предоставится такая возможность! После решения вопроса с замком Риоха стрелки отправятся на службу к Змию — решено!
Эадор после приобретения неких кровожадных наклонностей точно найдет общий язык с Децимом, а братец наверняка определит применение такому прекрасному инструменту для смертоубийства. Аркановская репутация не пострадает — дю Валье уехал, а кроме него, Флавиана и Гавора Коробейника никто и не знает о Сай. Возможно, и не придется никого убивать? А с душевными терзаниями он как-нибудь справится сам, не впервой… Впереди было много дел, которые требовали его участия, и сердечные метания были очень не к месту!
Рем треснул пару раз кулаком по столу, несколько раз вдохнул и выдохнул, разложил на столе еще одну карту — всего герцогства, и склонился над ней в раздумьях.
В палатку входили офицеры, тяжко топая ботфортами и сабатонами. Среди них уже не было Патрика Доэрти и южан, ушел в дальнюю разведку Эадор, убыл жаловаться отцу на непутевого сыночка Эдгар дю Валье… Им на смену пришли новые соратники — ортодоксы и дружинники, храбрые и преданные, но — пока что совсем чужие. Внезапно Рем остро почувствовал одиночество и крепко сжал зубы.
Но — в углу вертел нож в руках Сухарь, рядом с ним выковыривал остатки завтрака из зубов дородный оптиматский купчина и свирепый воин Оливьер со своими верными сержантами — Шарлем и Луи… Старые товарищи были здесь! Дышать сразу стало как-то легче.
— Маэстру! Нас ждут великие дела! — Аркан расправил плечи и по привычке взъерошил отросшую шевелюру. — Антуан дю Массакр бросил нам вызов, явившись из Лабуанского герцогства чтобы помочь дядюшке! Что ж, мы очень постараемся подготовиться к следующей встрече, и отправим их в ад вместе, или одного за другим — как решит Господь!
IX
Замок Риоха и в подметки не годился Цитадели Чайки. Аркан даже почувствовал укол совести за то, что пренебрежительно отзывался
То ли род дю Молле переживал не лучшие времена, то ли эта крепость не была у них в приоритете — так или иначе, она пребывала в откровенно жалком состоянии. Сами по себе укрепления выглядели как неправильный четырехугольник примерно сто на сто сорок локтей, расположенный на искусственной возвышенности у берега небольшой речушки. Толстые стены высотой в двадцать локтей обильно заросли мхом, многие зубцы откололись и громоздились прямо у покрытого тиной рва. Вода в эту давно не чищеную канаву поступала из речки с обрывистыми берегами, которая и защищала замок с юга.
Свободного от колючих ёлок и высоких сосен пространства тут было побольше, чем вокруг твердыни дю Жоанаров: на две версты окрест простирались заливные луга без единого деревца, переходящие на западе и севере в непроходимые по весне болота с единственной гатью — широкой, капитальной, на которой могли разъехаться две повозки. На востоке же темнел лес, пересекаемый досмотренным наезженным трактом на высокой насыпи, уберегающей дорогу от паводков.Эти транспортные артерии были на удивление в приличном состоянии, что резко контрастировало с плачевным уровнем местной фортификации.
Полуэльф Руаран, перехвативший войско Аркана на полпути, доставил талантливо нарисованный план местности. Благодаря этому у Рема было время принять решения по поводу взятия вражеского оплота.
Буревестник заявился под стены Риохи совершенно не скрываясь, с развернутым знаменем и непокрытой головой. Баннереты со своими людьми, и верховые дружинники на безопасном расстоянии принялись гарцевать вокруг крепости, показывая защитникам неприличные жесты, ругаясь почем свет стоит и попутно изучая слабые места в укреплениях и численность неприятелей.
Рем достал из седельной сумки подзорную трубу и тоже принялся осматривать замок. На стенах было тесно от флагов! Да, да, каждый жалкий дворянчик, все владения которого представляли собой нищую деревеньку и полуразрушенный донжон, считал необходимым заявить о своем присутствии. Судя по гербам, тут были в основном феодалы из Лабуанского герцогства. Пришли пограбить зажиточных соседей, пользуясь благовидным предлогом…
— Вы собираетесь штурмовать замок, ваше высочество? — Скавр Цирюльник сидел на коне как жаба на кочке, кавалеристом он был аховым. — Стены — дерьмо, не спорю. Но враги готовы, вооружены, многочисленны… Мы умоемся кровью.
Даже этот многоопытный человек думал таким образом. Что же говорить об остальном войске?
— Нет, маэстру баннерет, — усмехнулся Аркан. — Я собираюсь заставить их штурмовать нас!
Пехота ортодоксов давно закончила установку лагеря у самого леса, там, где дорога выходила на луг. Фургоны перегородили единственный торный путь через чащу, рогатки сделали эту составную стену практически непреступной для конницы. Теперь стучали топоры: трудолюбивые ортодоксы, не снимая кожаных доспехов и металлических шляп — шапелей, третий час кряду рубили засеку, превращая опушку в нагромождение стволов и ветвей, непроходимое для крупного отряда.