Кровные цепи
Шрифт:
Глава 6. Я твой папа
Январь 2013 года
Со Снежаной я познакомился лишь перед Рождеством.
Хотел переодеться в Деда Мороза и прийти поздравлять ее 1 января с мешком подарков, но раздобыть костюм этого сказочного персонажа в конце декабря оказалось нереально. Так что я просто купил куклу, плюшевого мишку, мягкую релакс-подушку в форме сердечка и большой набор конфет. Понятия не имел, чем еще могут увлекаться шестилетние девочки, так что ограничился минимальным набором презентов.
Однако проникнуть в дом Морозовых оказалось не просто – мне не открыли дверь. Не впустили меня и на следующий день.
Пытался подкараулить, когда Снежану выведут погулять – надо же ребенку дышать свежим воздухом. Но дед с бабкой, похоже, решили, что физическим здоровьем девочки стоит пожертвовать ради психического, ведь они наверняка были убеждены, что знакомство с нежданно-негаданно объявившимся родителем может стать для ребенка стрессом.
Я и сам это понимал. Но не менее четко осознавал, что рано или поздно наше знакомство произойти должно, и чем раньше оно состоится, тем лучше. Хорошо бы, конечно, было, чтобы Морозовы подготовили девочку ко встрече со мной, но на это рассчитывать не приходилось.
Один удобный момент проникнуть в дом Морозовых я пропустил: третьего января возле входа их калитки увидел в сборе почти всю семью (за исключением Снежаны). Пока оделся, схватил подарки и выскочил на улицу, ситуация поменялась: Денис Степанович пошел со своими родителями в сторону остановки, а Таисия Николаевна вернулась в дом и заперлась.
Дождавшись, когда хозяин отойдет подальше и скроется за углом, мешающим обзору, я все-таки догадался постучаться к Морозовым. Надеялся, что Таисия Николаевна, вроде как мечтающая сбагрить Снежану, в отсутствии мужа отнесется ко мне лояльней, но она так и не решилась мне открыть.
Проникнуть в дом Морозовых мне удалось лишь под Рождество, примкнув к группе колядующих подростков. Я был выше и крепче ребят, но сразу меня в их куче не заметили, так что я успел прошмыгнуть внутрь. Таисия Николаевна взвизгнула, Денис Степанович матерно выругался и попытался ухватить меня за полу фуфайки, но я вырвался и рванул в комнаты. Пару раз я у Анжелы был, так что планировка дома мне была немного знакома. Я догадался, что Снежана занимает комнату, которая когда-то принадлежала ее матери, служа ей кабинетом (спала Анжела в соседней коморке). Так оно и оказалось. Теперь место шкафа занял диван-малютка, а стол был на месте. Девочка сидела за ним и что-то раскрашивала. Точнее, занималась она этим до того, как я ворвался в дом, но шум заставил ее оторваться от раскраски.
Увидев меня у входа в комнату, Снежана вцепилась ручонками в край стола и испуганно посмотрела на меня.
– Привет! – сказал я ей как можно приветливее и широко улыбнулся. Вместо того чтобы улыбнуться в ответ, девочка заплакала.
– Не плачь, пожалуйста, малыш! – попросил я ее, немного растерявшись. – Я не разбойник, я твой папа.
Похоже, смысл моих слов до Снежаны не дошел, так как она продолжала плакать и пятиться от меня.
– А
Девочка тут же перестала лить слезы, моментально переключив внимание с меня на куклу.
– Это тебе Дед Мороз передал, – ободряюще улыбнулся я Снежане. Сохранять спокойствие было все сложнее, так как за моей спиной возникли Морозовы и сверлили ее грозными взглядами, по счастью, все-таки пока не решаясь что-то предпринять.
– А это – от меня, – я посадил рядом с куклой небольшого плюшевого медведя. – И это тоже, – подушку я сунул прямо девочке в руки, и она ее машинально обняла.
– Тут еще конфеты для тебя, – выставил я на стол сладкий подарок. – Тебе же можно сладкое?
Девочка кивнула.
– Нельзя ей шоколад, – вмешалась Таисия Кирилловна. – Если много съест, аллергия начинается. Я отсортирую потом конфеты, оставлю, какие можно.
– Спасибо, – обернулся я к ней, почувствовав поддержку. – С шоколадом тогда сами чай попейте.
– Тая, дядя сказал, что он мой папа, – сообщила Снежана бабушке, почему-то обратившись к ней по имени.
– Он правду сказал, – подтвердила Таисия Николаевна, опередив явно собиравшегося что-то возразить мужа, – он твой папа, вспомнил про тебя, наконец! Можешь поблагодарить его за подарки.
– Спасибо, папа! – девчушка взглянула на меня сине-голубыми, как чистые сказочные озера, глазами. – Ты будешь с нами жить вместо Анжелы?
– Пока буду только в гости заходить, а потом заберу тебя к себе, будем рядом жить, с бабой Галей. Знаешь ее?
– Баба Галя из соседнего дома? – догадалась Снежана. – Она меня пирожками кормит.
– Да, эта самая баба Галя, – подтвердил я. – Хочешь вместе с ней жить?
– И с тобой?
– И со мной.
– А как тебя зовут? Сережа?
– Сережа! – подтвердил я радостно. Выходило, что кто-то в этом доме уже упоминал мое имя. Хотя и мама моя могла проболтаться.
– Анжела говорила про тебя! Она тебя ждала, – поделилась со мной Снежана.
– Да, не дождалась, жалко ее, – кивнул я ей. – Но мама нас теперь наверняка с неба видит и радуется за нас, – заверил я девочку.
– Анжела не на небе – ее в землю закопали, – грустно поправила меня девочка. – Теперь ее мыши съедят, да? – посмотрела она на меня, явно надеясь, что я опровергну эту гипотезу. И я опроверг.
– Нет, конечно, мыши ее не съедят, потому что она улетела на небо. Все хорошие люди после смерти туда попадают. А у мамы и имя было такое, специальное – Анжела. Ведь это же все равно, что ангел. А все ангелы живут на небесах.
– Значит, мама была хорошей? – Снежана впервые зазвала Анжелу не по имени.
– Конечно, хорошей, только сбившейся с пути. Бог таких жалеет и не прогоняет, – заверил я дочку.
Таисия Николаевна тяжело вздохнула за моей спиной.
– Ладно, пойдем помянем усопшую, родственничек! – недовольно проворчал Денис Степанович.