Кровный чары 2. Убить оборотня
Шрифт:
Стефани прикусила губу. Она оставила спящую Лидию в своей спальне и подготовила другую комнату. Ту, где до выписки Лорента, ночевал отец. Если бы не блуждающий оборотень, в смерть которого не верилось, она бы не стала заморачиваться с камином, мятой и свечами.
На миг они замерли, обменявшись взглядами. Между ними будто вспыхнул короткий диалог. Никакого спора или недоразумения. Она знала, зачем он пришел. Он – зачем приглашали. Это секундное мгновение послужило лишь безмолвным согласием и привело к взаимопониманию любящих сердец.
Оба шагнули навстречу друг другу. Никакого
Склонившись, Эдриан прижал к себе девушку. Его ладони легли на тонкую девичью спину, пальцы стиснули тонкую сорочку. Ягодный вкус губ пленил, и он жадно, как странник в пустыни осушает воды оазиса, пил её. Хрупкость и гибкость жавшегося к нему тела сводили с ума, и мужчине не хотелось сдерживаться.
Встав на носочки, Стефани обхватила его за шею. Она льнула к нему каждой клеточкой, каждой частичкой своего тела. Как будто блуждала в заунывной морозной ночи и наконец нашла его – источник тепла. Пламя, что могло отогреть и плоть, и душу.
Руки скользнули ниже, и Эдриан подхватил девушку под ягодицы и поднял. Стефани с проворностью дикой кошки обхватила ногами мужчину за талию. Стеснение пропало, уступив место терпкой обжигающей страсти, что походила на корицу в горячем вине с острыми приправами.
Желание вскружило головы обоим. Ни о чем не думая, не заботясь даже о соседях, которых могла потревожить возня, Эдриан внес девушку в спальню. Дверь хлопнула, но увлеченные любовной игрой не придали этому значения. Они не могли прервать долгожданное блаженство.
Со страстью Эдриан бросил девушку на кровать. Деревянное основание скрипнуло, а Стефани издала смешок, чувствуя себя беззащитной под тяжелым мужским взглядом. Страха не было. Только будоражащее кровь ожидание удовольствия. Внезапно ей захотелось, чтобы он набросился на неё. Придавил весом к матрацу и взял. Но признаться ни ему, ни, тем более, себе она не могла. И попросту закусила губы.
Эдриан с нетерпением стащил камзол и сбросил на пол. Следом пришла очередь жилета. Раздеваясь, он все время смотрел на Стефани. Кружевная сорочка задралась, открыв взору рельефные ноги по самые бедра. На молочной коже играли красно-оранжевые отблески пламени. В изумрудных глазах плясали огоньки бушующего желания. Она жаждала его, звала одним только взглядом.
На Эдриане осталась лишь рубашка без воротника и штаны, когда он залез на кровать. Он замер, уперев ладони в матрац справа и слева от девушки. Она ждала порыва, но мужчина медлил.
– Ты же помнишь, что у меня швы. Их еще не сняли, – с лукавством в голосе произнес Эдриан, любуясь стыдливым румянцем на девичьих щеках.
– Я не подумала… – Стефани пробрала дрожь. Ей нужен он. Сейчас. Сегодня.
Эдриан медленно склонился к ней. Поцеловал шею, развратно провел языком от ямочки между ключицами к подбородку, потянулся к уху и шепнул:
– Тебе придется взять инициативу, – прохрипел он и, склонившись, принялся целовать грудь по краю сорочки.
– Как? – тихо спросила она, ощущая увеличившуюся влагу между ног.
– Узнаешь, – мужчина начал стаскивать кружевную сорочку.
Стефани покорно позволила раздеть себя. Томный вздох сорвался с губ,
Она лежала перед ним как раскрытая книга, а он наслаждался страницами с таким благоговением, будто отыскал самую редкое и дорогое сердцу сокровище и больше не желал отпускать.
Эдриан поцеловал под грудью и принялся спускаться ниже. К пупку. Растерявший от настойчивой ласки, Стефани подняла голову и положила ладонь на макушку мужчине. Пальцы вмиг зарылись в длинные кремово-бежевые волосы.
– Что ты делаешь? – она смутно догадывалась к чему ведет ласка. Но эта мысль была слишком смелой, чтобы поверить. Неужели он будет целовать еще ниже? Это же будет так развратно и вульгарно, но в то же время… так желанно.
– Люблю тебя, – прошептал Эдриан. Его горячее дыхание обожгло выемку между бедром и низом живота.
– Да… я… – громкий стон прорезал тишину комнату, когда его теплый влажный язык коснулся промежности, – тоже тебя…
Стефани не договорила. Пульсация между ног так усилилась, словно туда утекло сердце. Девушка прогнулась в пояснице. Его прикосновения были слишком бесцеремонными и настойчивыми, слишком развязными и откровенными. Они вели к пику удовольствия, но почти полное отсутствие опыта и нахлынувшее смущение от вида не давали отпустить себя. Она не позволяла блаженству взять вверх над собой, и совершала слишком много лишних движений.
Колени дрожали от напряжения. Натянутые вдоль бедер нервы, как гитарные струны, ждали нового аккорда, а в пояснице пекло. Стефани извивалась, хватаясь за простыни, но разрядка не приходила. Отвлекало щемящее чувство пустоты. Ей нужно ощутить себя заполненной. Ощутить внутри его.
Эдриан продолжал дразниться. Он заигрывал с ней, чувствуя спиной, как вздрагивают её ноги. Касаясь языком определенных точек, мужчина получал бурную реакцию. И ему нравилось это. Он изводил девушку ожиданием, потому что томился сам. Потому что чем дольше разгорается пламя, тем больше оно горит.
Два пальца вошли так вовремя, что Стефани чуть не задохнулась. Живот свела сладкая истома. По коже пробежала волна покалывания. Тонкие невидимые иголочки удовольствия затронули каждую клеточку от промежности к макушке и кончикам пальцев рук и ног. Тело стало невероятно чувствительным. Мановение воздуха, холод нетронутой части постели, его дыхание и горячие ладони. Неважно. Кожа реагировала остро на любое касание.
Эдриан на миг отпустил её. Опьяненный разум рисовал картины, полные похоти и немыслимого разврата. Ему хотелось проделась с ней все, о чем он только знал. Что умел и о чем мог помыслить лишь в самых тайных и смелых мечтах, что приходили долгими зимними ночами. Она была так прекрасна, что будоражила самые греховные помыслы, что только могут прийти в голову мужчины.