Кровный враг
Шрифт:
«Что такого срочного?» — спросил он ее, — «Не то чтобы я не был рад любой возможности повидаться с тобой «.
Она немного отстранилась от него. Улыбнувшись, она взяла его руку и положила ее на свой живот. Луциан смотрел на нее в замешательстве, пока под украшенным парчей шёлком он не почувствовал жизнь, шевельнувшуюся у неё в животе.
Он посмотрел на нее с удивлением: «У тебя ребёнок?»
«Наш ребенок», — подтвердила она, улыбнувшись в ответ.
Луциан был поражен ее откровением. «Но как это возможно?» — он не мог оторвать руку
«Ты и я оба чистокровные», — отметила она, — «Ты был рождён ликаном, и я вампиром. Я полагаю, что это редкое сочетание именно то, что позволило нам зачать ребёнка вместе». Спекулятивный тон появился в её голосе. «Есть расплывчатые упоминания в древних летописях, которые говорят о большем и предсказывают, что такой союз может произвести существо необычайной силы».
Луциана удивляла сама идея. «Гибрид двух наших рас», — подумал он, — «Наполовину Ликан, наполовину вампир. Кто знает, какими удивительными атрибутами может обладать такой ребёнок? Может быть, достаточными, чтобы изменить мир...»
Соня посмотрела на его задумчивое лицо. Озабоченность промелькнула в ее глазах: «Разве эта новость не радует тебя, любимый? «
«Как ты можешь сомневаться в этом?», — ответил он, поспешив успокоить её. Честь и эмоции заставили встать его на колени. Он встал на колени перед Соней и взял ее за руку: «Дорогая Соня, сокровище моей жизни, ты окажешь мне неисчислимую честь стать моей невестой?»
Слезы радости покатились из ее глаз. «Конечно, дорогой Луциан, всем сердцем!» — она огляделась, неопровержимая идея расцвела на её ликующем лице, — «И посмотри, любовь моя, часовня уже приготовлена для нас».
Как и она, Луциан не видел причин медлить. Ни старейшина, ни члены совета никогда не одобрят их союз, поэтому своей собственной частной церемонии будет вполне достаточно. Он поднялся на ноги и сопроводил Соню к алтарю. Выдуманные Волк и Ягненок смотрели на них с гобелена. Влюблённые были готовы дать свои обеты. Луциан наполнил потускневшую медную причастную чашу из мешка с вином, который они спрятали несколько месяцев назад. Он поднял чашу перед собой и повернулся к Соне перед алтарем.
«Я, Луциан, рождённый ликаном, клянусь своей вечной жизнью и душой, что я всегда буду любить, уважать и защищать тебя. С этим вином, я обещаю тебе свою вечную преданность «.
Он отпил из чаши, а затем передал её Соне, которая с готовностью приняла чашу.
«Я, Соня, дочь Виктора и Илоны также клянусь, что буду любить, уважать и дорожить тобой на веки вечные. С этим вином я объявляю себя твоей истинной и вечно преданной женой».
Она отпила из чаши, как и он, а затем почтительно поставила её на алтарь. Ее прекрасное лицо ослепительно сияло.
«Свершилось», — думал Луциан. Не было колец, чтобы обменятся, не было дарованного благословения, но у него не было сомнений, что его жизнь безвозвратно изменилась. «Нам не нужно хваленого разрешения, чтобы освятить наш союз. Клятвы нашей чистой любви достаточно».
Теперь
Он заключил Соню в свои объятия, чувствуя глубокое чувство ответственности по отношению к ней и их не рожденному ребенку. «Брак и материнство», — понял он, — «толкают их на решительные действия».
«Мы должны покинуть это место», — сказал он ей. И не только потому, что он не мог позволить ей пройти через фарс свадьбы с Николаем через несколько недель. Ее беременность и рождение ребенка, несомненно, выставят их связь на всеобщее обозрение. «Мы должны навсегда покинуть ковен и никогда не возвращаться».
«Да», — согласилась Соня, — «Я понимаю». Она вздрогнула в его пылких объятиях. «Но как мы сбежим от стражей моего отца? Ты знаешь, что он не остановится ни перед чем, чтобы схватить нас обоих».
Луциан кивнул. Риск был велик, но у них не было другого выбора. Каждый проходящий день увеличивал вероятность того, что Сорену или кому— то другому может стать известно о деликатном положении Сони. «Мы должны уйти подальше от замка Корвинуса в ближайшее время», — решился он.
Но как?
***
В своих снах Сорен снова обедал за длинным столом по правую руку от Виктора. Уважение и власть снова были жалованы ему как должное. Он наслаждался своим положением среди других вампиров, где его позорное убогое смертное прошлое не влияло на его сегодняшнее высокое положение. Он проделал длинный путь с тех пор как был жалким рабом викингов…
«Господин Сорен!» — хриплый голос вторгся в его мечты. Настойчивая рука толкнула его плечо, отгоняя от него сон. Проснувшись, он обнаружил, что снова находится на своей койке в подземельях замка. Обычная льняная простынь закрывала его мускулистое тело.
Служанка наклонилась над ним, продолжаю трясти его за плечо. Ее грубое шерстяное платье и вьющихся грива диких чёрных волос выдавал её как ликана ещё до того, как Сорен узнал в ней Лейбу, распутную горничную, не лучшую чем остальная часть её дегенеративной породы.
Он сердито сел, оттолкнув девку в сторону. «Ликанья шлюха!» — проклял он ее, — «Как ты посмела нарушить мой покой? «Отбросив в сторону своё покрывало, он потянулся за кнутами, которые висели на деревянном колышки рядом с дверями подземелья. Хотя он был глубоко под землей, он сразу почувствовал, что солнце еще не село. «Я научу тебя не приставать к вышестоящим!»
«Подождите!» — закричала Лейба. Растянувшись на сыром каменном полу после толчка, протянув руку перед собой. Блестящая золотая ленточка была зажата между её пальцами. «Разве вы не хотите знать, что делает леди Соня... пока вы спите здесь?»
Сорен замер при упоминании имени принцессы. Забыв про свои кнуты, он выхватил ленту из рук девки и внимательно посмотрел на неё. Блестящая ткань была ничем иным как лучшим шёлком подобному тому, которым могли обладать только самые знатные дамы вампиров. Его осенило, что у Сони было платье почти такого же оттенка.