Кровный враг
Шрифт:
«Нет!» — протестовала Соня, но безуспешно. Виктор отошел в сторону и позволил двум вестникам смерти пройти мимо него.
Кольчуга была одета поверх их кожаных доспехов. Одноручные мечи висели на боку.
«Отойдите!» — предупредил Луциан. Без полной луны на его стороне, он был явно в меньшинстве, но он не отдаст Соню без боя. Он достал свой кинжал с волчьим навершием из— за пояса и принял оборонительную позицию. Он обнажил клыки и зарычал: «Я никогда раньше не убивал вампиров, но всё бывает впервые!»
Первый вестник смерти по имени Ульрик бросился на Луциана, пытаясь схватить ликана за руку. Луциан полоснул его своим
Ульрик осторожно попятился. Достав свой меч из ножен, он переглянулся с другим солдатом, Лазаром, который также обнажил меч. Посеребренные клинки поймали свет свечи. Стражники осторожно подошли к их предполагаемому заключенному, кружась вокруг Сони и Луциана насколько позволяла щедрая обстановка комнаты.
«Так лучше держать их в обороне», — разрабатывал про себя стратегию Луциан. Свободной рукой он схватил письменное перо с туалетного столика и швырнул его, как дротик в лицо Ульрика. Заостренное перо вонзилось в глаз вестника смерти, и он упал на колени, схватившись за лицо в агонии. Холодная кровь вампира просочилась между его пальцами.
Мгновение спустя, прежде чем кто— либо успел среагировать на ранение первого солдата, стеклянная бутылка с духами разбилась об лицо Лазара. Осколки битого стекла ранили кожу, а маслянистые духи обожгли глаза и порезы.
«Получите, негодяи! — победоносно подумал Луциан. Он яростно полоснул воздух кинжалом, и испуганная Лейба выбежал из комнаты. «Никогда не стоит недооценивать влюблённого ликана!»
«Вот ещё», — зарычал Виктор с нетерпением, — «Неужели я всё должен делать сам?» Он грозно сверкнул своими темными глазами и прошел мимо пострадавших стражников.
Луциан приготовился к бою, но старейшина был слишком быстрым, слишком сильным. Он напал на Луциана, как удар молнии, выбив одним ударом кинжал из его руки, а затем схватил Луциана за горло и поднял его с пола. Виктор держал Луциана на расстоянии вытянутой руки перед собой, так что ноги Луциана бессильно болтались в воздухе. Он брыкался и бился в отчаянной попытке освободить себя от стальной хватки старейшины, дергая сжатые пальцы Виктора обеими руками, но он был беспомощным перед превосходящей силой древнего вампира, как волчонок, переносимый в челюстях матери. Хваткие пальцы Виктора сжимались вокруг горла Луциана, так что он едва мог дышать.
«Остановись, отец!» — отчаянно кричала Соня. Она колотила несокрушимую фигуру Виктора кулаками, но она с таким же успехом могла попытаться сокрушить стены замка, и это ей бы удалось с большим успехом; Старейшина остался равнодушным, как физически так и эмоционально. «Не причиняй ему боль, я прошу тебя!»
«Сорен», — произнес Виктор, даже не глядя в сторону Сони. Он сорвал оловянный значок Луциана с его туники и гневно бросил через всю комнату. «Присмотри за моей дочерью… если ты думаешь что сможешь справиться с этим».
«Да, милорд!» — поспешил повиноваться Сорен. Он бросился вперед и схватил Соню сзади, прижав её руки по бокам. Она пыталась вырваться, но сильный надсмотрщик легко одолел её. Луциан в муках смотрел, как Сорен грубо потащил Соню из её собственной спальни. Нет сомнения, что униженный надсмотрщик был рад возможности поквитаться с прямым источником своих бед.
«Отпусти её, ты, сосущий вены монстр!» — думал Луциан.
Внезапная боль в боку снова вернул его в его собственное затруднительное положение. «Я
Он крепче сжал горло Лциана, отрезав ему поступление воздуха. Луциан открывал рот, как рыба, вытащенная из воды, задыхаясь в хватке старейшины. Он пытался с вызовом зарычать, но все, что донеслось из его горла — был жалкий писк.
«Прости меня, Соня», — думал Луциан, когда всёобволакивающая темнота заволокла его глаза. Демоническое лицо Виктора, смотрящее на него с враждебностью, поглотила тень.
Я пытался защитить тебя!
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
ЗАМОК КОРВИНУСА
Луциан очнулся и понял, что прикован к холодному каменному полу подземелья. Факелы с треском бросали корчащиеся тени на полуразрушенные известняковые стены. Крысы заметушились по углам, встревоженные его резкими движениями. Пылающей жаровне не удавалось развеять сырую холодную атмосферу подземелья. Тьма сгущалась под высоким куполообразным потолком.
По правде говоря, он был удивлен, что всё ещё жив. Его горло болело от цепкой хватки Виктора. Луциан попытался дотянуться и помассировать шею, но кандалы вокруг его запястий не дали ему этого сделать. От влажного каменного пола веяло холодом, и он вздрогнул вопреки себе. Голод и жажда усугубляли его страдания. «Как долго я был без сознания?» — задумался он, — «Сейчас день или ночь?» Только одно можно было сказать наверняка — полная луна еще не взошла.
«Луциан!»
Он оторвал взгляд от пола и увидел Соню в нескольких ярдах от себя, прикованную к большому дубовому столбу. Её руки были неудобно связаны над головой. Платье из парчи висело лохмотьями на её стройном теле. Железные оковы крепко держали тело девушки. Ее каштановые глаза были обрамлены красным ободком. Багровые слёзы бежали струйками по её фарфоровым щекам. «Благодарю судьбу, ты очнулся!» — сказала она, — «Я волновалась. Мой отец едва не убил тебя!»
«Соня!» — крикнул ей Луциан. Он не мог видеть, как с ней жестоко обошлись. Оскалившись как бешеная собака, он бесполезно дёрнул неподатливые цепи: «Любовь моя! Что они сделали с тобой? «
«Тихо!» — Сорен вышел из тени с серебряным кнутом в руке. Мстительные глаза выстрелили кинжалами в Луциана. «Еще одно слово и ты попробуешь моего кнута», — он зловеще взглянул в другую сторону, — «И то же самое относится к остальным, вы, паршивые шавки!»
И тут Луциан услышал рыдания и проклены, доносящиеся откуда— то из— за спины. Он понял — они с Соней были не единственными пленниками в этом забытом месте. Не обращая внимания на боль в шее, он посмотрел назад через плечо и к своему ужасу увидел своих сородичей ликанов, заключённых за железными прутьями тюремной камеры. Заключённые слуги визжали и жалобно скулили, несмотря на предупреждение Сорена. Безжалостный надсмотрщик взмахнул кнутом по направлению к прутьям клетки, порождая искры в темном мраке. Луциан увидел, что железные прутья были пронизаны сплавом серебра, чтобы лучше держать обезумевших ликанов внутри. Вместе с несколькими другими матерями он заметил Ольгу, прижимающую ребёнка к груди, стараясь изо всех сил успокоить испуганного младенца. Луциан также разглядел и Грушеньку среди заключенных. Лейбы явно не хватало.