Кровопийца
Шрифт:
Я вернулась в комнату опустошенная. День был слишком щедр на тяжелые события. Чтобы поставить в его конце завершающую, но, видимо, очень толстую точку, судьба подослала мне горничную, что по ошибке принесла в мою комнату не те постиранные вещи. Ещё и часы с маятником остановились…Пусть хотя бы завтра будет спокойный день, иначе я соберу свои вещи так быстро, что профессор даже не успеет спросить о моём самочувствии.
Глава 11. Desbundar
Придирчиво оглядев себя в зеркале и в очередной раз пригладив черное платье, строго оканчивающееся на уровне колен, я коснулась накрепко прилипшего к коже пластыря, что, безусловно, портил весь вечерний макияж. Красная помада на
В этот непростой для себя момент я решила идти до конца и предаться самобичеванию так, чтобы в итоге прийти к верному выводу: мне не стоит никуда выходить. Многого для этого мне не потребовалось, и, стоило лишь Лауре мелькнуть в моих воспоминаниях, как я потеряла всё желание идти на ужин. Умеющая завладеть чужим вниманием привлекательная блондинка, что всегда найдет тему для разговора и очарует собеседника рассказами о своих танцевальных выступлениях, представлялась мне настоящей мозолью, что своей идеальной внешностью постоянно напоминала бы мне о собственных изъянах. Понимаю, что думать об этом эгоистично и грубо, ведь я не претендент на всеобщее внимание и не имею ничего против напыщенного блеска Лауры, ведь такова её натура, но рядом с ней я буду непременно выглядеть тем ребенком в семье, что, постоянно влезая в драки, не снимает с себя бинтов.
В дверь деликатно постучали, и я, не надевая туфель, босиком направилась к входу, чтобы встретить на пороге Агнесс. Всего немного макияжа и миловидная студентка превратилась в роковую красавицу, что с сомнением смотрела на мои голые ступни. Наши взгляды встретились, и проницательная Агнесс тут же поняла, в чем заключалась моя проблема на сегодняшний день.
— Ты серьезно? — произнесла она, изгибая одну бровь и заходя в мою комнату, чтобы разговор эхом не бежал по коридору. — Из-за такой мелочи пропускать чуть ли не средневековый пир?
— Это не мелочь, — с грустью буркнула я, невольно касаясь пальцами пластыря, — все будут смотреть.
— Скажи мне, если бы там не было этих гостей, ты бы пошла?
— Конечно же.
— Вот и представь, что их там не будет. Ты их, может, видишь первый и последний раз. И вообще, с каких пор тебя так волнует чужое мнение? — Агнесс недовольно скрестила под грудью руки, а после вдруг двинулась к зеркалу, захватывая мои туфли на каблуке и ставя их передо мной. — Как дитя. Надевай.
Под пристальным взглядом девушки, я аккуратно ступила в обувь, тут же становясь немного выше. Выглянувший из-под платья синяк возымел на меня самое удручающее действие.
— Послушай, Беатрис, мы идем за вкусной едой и живой музыкой. Зачем туда идут остальные, не имеет значения. Представь, как расстроится Джанет, если ты не придешь. А Вилфорд? — решила она действовать наверняка, называя сразу два имени, имеющих на мои решения самое большое влияние. Я неуверенно потопталась на месте, находя своё поведение и вправду детским. То, что я выйду к гостям в таком виде, покажет мою уверенность и ничего более, Агнесс права, мне незачем выставлять себя особой аристократических кровей пред теми, кого я вижу в последний раз. Желание показать себя с лучшей стороны было вызвано лишь попыткой не опозорить Вилфорда, но, если посудить, он и сам осведомлен о моем незнании этикета.
— Спасибо,
— Идем, — улыбнулась она в ответ, — если гости будут любопытничать, скажем, что ты упала с лошади. А, если перепутаешь нож и вилку, скажем, что ты сильно ударилась головой, — по-доброму рассмеялась Агнесс, когда мы вышли из комнаты, и я почувствовала, что всё напряжение и в самом деле испарилось.
Мы неспешно направились по коридору к лестнице, что вела в банкетный зал, но, когда воздух пронзила оркестровая музыка, мы поспешили, решив, что опоздание будет крайне плохим тоном для приветствия. Вбежав в огромное помещение, в котором царствовали торжественность и вкусные запахи, я облегченно выдохнула, увидев, что никто из присутствующих ещё не сел за стол. Привыкнув к небольшой группе, я с удивлением осматривала собравшихся в зале людей, что были одеты так элегантно, как обыденно наряжаются леди и их джентльмены, отправляющиеся в качестве наблюдателей на скачки. Приглашенных оказалось достаточно, чтобы я вновь начала ощущать волнение, и, повернувшись в сторону Агнесс, я заметила схожий спектр эмоций и на её лице.
— Посмотри на платье той дамы, — шепнула она мне, и я устремила взгляд на ухоженную женщину, чьи драгоценные украшения блестели лучше вымытого стекла на солнце. Красиво сложив перед собой ладони, она внимательно слушала Вилфорда, что держал в руке бокал красного вина. Не изменяя своим вкусам, он вновь выбрал черный костюм, строгость которого была подчеркнута сделанными на заказ часами и большим перстнем на указательном пальце. — Подойдешь к нему? — спросила Агнесс, но я отрицательно покачала головой, находя в толпе рыжую макушку Джанет.
Зеленое платье выглядело на ней потрясающе, и, странно цедя шампанское, она демонстративно заглянула в моё декольте, не упуская шанса подарить мне вполне ожидаемую шутку.
— Вот так смотришь на девушку, — начала она, опуская взгляд на туфли, — отмечаешь, какие у неё ноги, какие бедра, какая грудь, а потом, хоп! — Джанет посмотрела мне в лицо, краснея от распирающего её изнутри смеха. — А у неё вся физиономия пластырями заклеена!
— Ах ты, бестия рыжия! — только и ответила я, не сдерживая улыбку в ответ громкому и заразительному смеху. — У меня заклеена только щека!
— Я же любя, ты знаешь. Скажем, что ты дралась с кабаном за Вилфорда.
— Знаешь, вариант с падением с лошади мне понравился больше.
Роскошь мероприятия вызывала в душе чувство, схожее с эйфорией, когда всем телом овладевают исключительно радостные эмоции. Я украдкой осматривала гостей, и, поделившись своими мыслями с Джанет, сделала довольно простое, но неловкое заключение: мы были словно из разных миров. Моя группа, всецело поддавшись новой атмосфере, не сдерживала громкий смех и дружелюбные ребячества, что были навеяны шампанским и вином. Они вели себя столь естественно и непринужденно, что это мгновенно передавалось по воздуху моей стеснительности, начавшей испаряться ещё рядом с Агнесс. Я слышала шутки Арчи и веселые комментарии Марвина, что, должно быть, посчитал своим долгом опустошить все подносы с бокалами, и радостная улыбка Джанет обезоруживала меня окончательно, заставляя поддаться этому вечеру. Но стоило мне взглянуть в другую сторону, туда, где горделивая осанка была такой же неотъемлемой частью, как дорогие украшения, и мне вновь становилось не по себе. Среди людей из высшего общества я, как и ожидалось, увидела Лауру и Монику, что с широкими улыбками разговаривали со строго одетыми джентльменами, изредка прикрывая ладошками растягивающиеся в смехе губы. Мне показалось, что Моника чувствовала себя не самым лучшим образом, и вглядевшаяся в её сторону Джанет лишь подтвердила мои слова, назвав внешний вид девушки…болезненным. Я решила при удобном случае спросить у Моники о самочувствии, но а пока отвлеклась на рассказы Марвина, что немыслимым образом уже познакомился с некоторыми гостями.